— Я знаком с проблемой, — сказал Доулиш. — Два дня назад мы совершили рейд в одну гостиницу и обнаружили три французских паспорта, которые показались подозрительными. Они уже на пути к вам.
— Буду рад увидеть их. Скажите, удалось ли вам в Англии лучше ознакомиться с этой проблемой?
— Нам известно, что существует много фальшивых британских паспортов, — ответил Доулиш. — Но наши цифры скромнее ваших.
— Значит, мы сейчас страдаем больше всех, — заметил Лаболье. — Ну, что ж, займемся всерьез. Прощайте!
Доулиш задумчиво опустил трубку и увидел, что Чайлдс смотрит на него с напряженным вниманием. Взгляды, которыми они обменялись, свидетельствовали о том, что они сомневаются в способностях Лаболье. Доулиш лишь взял на заметку сообщенные им сведения. А потом спросил:
— Итак, в чем же заключаются мотивы убийства Кем-балла?
— Он занимался расследованием дела о махинациях со страхованием и едва успел доложить, что мошенники действовали путем подмены документов.
В кабинете наступила напряженная тишина. Доулиш подошел к окну, из которого открывался вид на Вестминстерский мост, реку и набережную. Там царили свет и оживленное движение, и этот мир был далек от того, что он сейчас услышал.
— Один из вариантов махинаций с паспортами, не так ли? — спросил Доулиш.
— Да.
— Откуда получены такие сведения?
— Из отдела исков страховой компании. В кармане Кембалла найдено письмо. Суть дела заключается в том, что в результате автомобильных, воздушных и морских аварий тела погибших могут быть неузнаваемы, и в таких случаях используются паспорта. Страховая компания выплатила таким образом крупную страховую сумму, а «погибший» оказался жив. И Кембаллу было поручено заняться расследованием этого дела. Он добился известного успеха и, по его словам, был близок к раскрытию тесных связей между появлением фальшивых паспортов и предъявлением крупных исков к страховой компании.
— Называл ли он имена? — спросил Доулиш.
— Нет.
— Он вообще не любил о чем-либо распространяться, пока не приходил к определенным выводам, — сказал Доулиш. — Не исключено, что кто-то узнал о его осведомленности по поводу этих паспортных махинаций и убил его.
— Такой вывод сам собой напрашивается, — согласился Чайлдс.
— Да… — И после некоторого колебания Доулиш добавил: — Лаболье сказал, они располагают сведениями о том, что существуют две тысячи фальшивых французских паспортов.
— О боже! — выдохнул Чайлдс.
— Вот именно. — Доулиш сел на край письменного стола, на удивление спокойный. Довольно долго хранил он молчание, наблюдая за Чайлдсом. И наконец принял решение:
— Поеду-ка я сейчас прямо в Садовый пригород Хэллоуз Энд. Кто там дежурит?
— Участковые и Ланкастер. Кстати, он уже успел связаться со страховой компанией после того, как нашел письмо в кармане Кембалла.
— Не знаю, нужно ли всех оповестить о том, что паспортное дело имеет отношение к этому убийству, или… — Он не закончил фразу, и широкая улыбка осветила его лицо. — Я лучше подожду. А вы соберите отчеты о том, как обстоят дела с фальшивыми паспортами в других странах. Возможно, срочно придется собрать совещание.
— Положитесь на меня, — обещал Чайлдс.
Слишком много дел свалилось на Доулиша, а Чайлдс,
хоть и прекрасно справлялся со своей работой, едва ли мог еще долгое время выдерживать такую нагрузку. Самым подходящим человеком был бы Кембалл. Еще подавал надежду Гордон Скотт. Но он недавно говорил о своем желании подать в отставку, чтобы отправиться в Нью-Йорк, где собирался жениться. Впереди работы было очень много. Если бы можно было искоренить или хотя бы резко сократить преступления в международном масштабе, это помогло бы полиции сосредоточить внимание на преступности внутри страны. Слишком много помех у полицейских сил современного мира возникает оттого, что свободно преступники переезжают из страны в страну. А министерство внутренних дел никогда не проявляло склонности платить хорошо для того, чтобы эта сторона не волновала полицию. Просто удивительно, до чего слепы власти!
— Вас что-то беспокоит, сэр? — спросил Чайлдс с тревогой.
— Просто я представил себе, какие масштабы может приобрести это дело, — сказал Доулиш. — Работал ли Кембалл в одиночестве?