ди шептались об этом, а потом позабыли. Однако были те, кто уверял, якобы видел ночами двух чудищ-троллей в лесах окрест хутора Идаль. Тролли не драли скотину и не умыкали детей, но гонялись друг за другом. И смеялись при том так громко и жутко, что кровь стыла в жилах. К зиме тролли делись куда-то, а Лофтена затяжелела. Сроки давно миновали, а ребенок не рождался. Лофтене становилось хуже с каждым днем. Никто не брался помочь ей. Тогда из края финнов пришла в земли Гренинг знахарка, вещая очень. Она накалила нож на колдовском огне и вырезала ребенка из чрева матери. Это был мальчик, хилый телом и духом. Он молчал и не дышал. Иных детей Лофтена больше не породит, сказала знахарка, да и этот не жилец. Тогда Лофтена посулила отдать финке все кольца и мониста и золотые браслеты, если та исцелит ребенка. А Гейр сказал, что, если ворожея не спасет его сына, он вырвет ей сердце и сожжет его на кургане, а прах рассыплет по ветру. Финка всю ночь пела и заклинала духов над колыбелью. На рассвете ребенок закричал. В земле Гренинг было веселье и ликование. Хольдер устроил большой пир, щедро одарив гостей. Пред домочадцами и воинами Гейр назвал сына Эйваром, и принес богам немалые жертвы. Все говорили, что сбылось заветное желание хольдера и его жены. Теперь Идаль станет процветать и богатеть краше прежнего. Только Унна дочь Лофтены невзлюбила младшего брата и звала его мерзким лягушонком. Отчим и мать не раз укоряли ее, но Унна была девой злоязыкой и своевольной. Эйвар рос красивым, резвым и быстроногим, точно жеребенок. С другими детьми он бегал по хутору и соседним лесам. Раз он провалился в старый колодец и пробыл там три дня, покуда его не сыскали. Среди прислуги гулял слух, якобы Эйвар упал в тот колодец по недосмотру старшей сестры Унны. Гейр вызвал к себе Унну и спросил, так ли это. Унна закричала: Эйвар не брат ей и не вышел из того же чрева, что и она. Он троллий подменыш, которому не место в Идале. Он принесет беду, твердила Унна. Будь ее воля, она еще во младенчестве унесла бы Эйвара в лес и бросила на прокорм волкам. Гейра и Лофтену весьма огорчили такие дерзкие речи. Хольдер хотел наказать Унну, но Лофтена заступилась за дочь, говоря, что та еще неразумное дитя. Эйвар взрослел и крепчал с каждым днем, но удачливей не стал. Его сбрасывали лошади и клевали соколы, на него бросались псы. Зато он ведал людские души, мог подобрать к каждой нужный ключ, и любое оружие было ему по руке. Вокруг Эйвара сына Гейра всегда было много друзей. Девушки на игрищах норовили сесть поближе к нему и улыбались ласково. Был у Гейра слуга именем Фьетли сын Сварта. Тот Фьетли ходил за лошадями и ведал толк в зельях и отварах. Случилось так, что Фьетли бродил по саду в поисках некоей травы и увидал большой куст терновника. На всякий шип была нанизана певчая птица или иная мелкая тварь, как то делают сорокопуты. Не творит ли кто злой ворожбы против хозяина или хозяйки хутора Идаль, подумал Фьетли. Затаился он подле терна и стал ждать. Ночью пришел к кусту некий человек и украдкой зарыл нечто под корнями. Фьетли раскопал тайник и нашел дохлого пса, что злобней прочих лаял на Эйвара. Тогда Фьетли задумал срубить терн. Он вернулся с топором и сталрубить ствол, но из дерева вместо смолы брызнула кровь. Фьетли прежде ходил в вик и был не робок духом, но устрашился увиденного. Он никому не сказал ни слова и вскоре сгинул из Идаля. Должно быть, ушел судьбы искать в других местах. Подрубленный терн не засох, но дал новые побеги. Эйвар и названная сестра его Унна ссорились все чаще. Чем ласковей говорил Эйвар с Унной, тем больше она гневалась. Гейр решил выдать падчерицу замуж, чтоб уехала та в дом мужа и прекратилась бы вражда сестры и брата. Унну сговорили за Гуторма сына Хрольва с острова Унга, он пришелся ей по душе. За седмицу до свадьбы Унна с подругами пошли на Наугаль-озеро, гадать о своих судьбах. Под утро девы вернулись домой, Унны же не было среди них. Кинулись повсюду искать ее, но не смогли найти. На третий день Унну сыскали в лесу. Она попалась ногой в медвежий капкан, волки объели ей руки и лицо, но была она жива еще. Ее привезли на хутор, там она испустила дух на руках матери своей Лофтены. Очень горевали все по Унне, особенно жених ее Гуторм и названный брат ее Эйвар. Слуги, что обмывали тело и готовили к погребению, шептались: волки, что грызли Унну, были о двух ногах, а не четырех. Вместе с жизнью потеряла Унна в лесу свое девичество. После кончины Унны неладно стало на хуторе Идаль. Словно сглазил кто добрую землю и ее хозяев. Никто не отпускал детей в лес по грибы да ягоды, потому как дети бесследно пропадали. Собаки не могли сыскать даже их останки. За весну сгинули трое молодых девиц. Про одну родня думала, она убежала с дружком и скоро возвернется, но дева не объявилась. Другую выловили в озере, а третью нашли в овраге с рассеченным пополам чревом. Гейр повелел повсюду выставить дозоры и не привечать в Идале никаких странников. Летом прошли большие дожди и впервые в земле Гренинг случился неурожай. Лишь терновник в дальнем углу сада цвел, давая плоды. Чья-то рука нанизывала лесных тварей на шипы и оставляла умирать. Лофтена иногда приходила к кусту и подолгу сидела там. В один из дней сидела она в саду и вдруг увидела, как приходит сын ее Эйвар и тащит с собой молодую служанку. Эйвар бросил служанку оземь и стал бить ножом, пока та не испустила дух. Лофтена спросила, зачем ее сыну понадобилось убивать служанку, ведь за той не было никакой вины. Холодно посмотрел Эйвар на мать и ответил, что служанке не было нужды иметь за собой вину. Разве он не наследник хозяина Идаля, разве не вправе он распоряжаться жизнью и смертью слуг и рабов? Тогда Лофтена сказала, что супруг ее Гейр еще не назвал в собрании Эйвара своим наследником и нет покамест у сына права распоряжаться отцовым имуществом. А еще спросила Лофтена, в чем была вина птиц, и малых детей, и трех исчезнувших девушек. Еще сказала она, что дочь ее Унна с малолетства ведала тропы в лесу и не могла ступить в капкан. Стало быть, правду говорила Унна, не брат ей Эйвар, а мерзостный троллий подкидыш. Нет ему больше места на этой земле. Отвернулась от сына Лофтена и в великой скорби заспешила к дому. Эйвар погнался за ней и ударил ножом в спину. Лофтена упала и закричала о помощи. Эйвар вновь ударил ее, чтобы она умолкла, и пока Лофтена умирала, обесчестил ее. Потом перерезал ей горло и долго смотрел, как материнская кровь поит землю. Так его нашли над телом хозяйки Идаля, и схватили. Он дрался как берсерк, убив еще трех воинов отца, но его повалили и связали. Гейр сын Аки должен был осудить убийцу. Многие люди на хуторе были в растерянности и говорили, что Эйвар никак не мог сделать того, в чем его обвиняют. Другие же кричали, что Эйвар оборотень и убийца женщин, и надобно вздернуть его на собственных кишках. Гейр же был в отчаянии. Из любви к сыну хольдер повелел не сжигать его и не закапывать живьем к землю, как хотели люди, но удушить поганой веревкой и после схоронить в укромном месте. Так и было сделано, хотя многие остались недовольны. В один день старый хольдер лишился жены и сына, и вопрошал себя, как так вышло, за что пала на него такая немилость богов? Девять дней прошли в скорби и печали по Лофтене. На десятую ночь в Идаль явился драугр. Он скакал по крышам, и выл, и бросался на людей. Был он высок ростом, с растрепанными волосами и длинными руками, изо рта его торчали клыки. Кто видел его, кричал, что Эйвар сын Гейра вернулся обратно. Кожа его стала синей и вспухшей, земля стенала и прогибалась под ним, так он был тяжел. Мечи не брали его и стрелы не могли пробить его плоти. Сказывают, прежде были заклинания, которые могли заставить драугра убраться прочь, но никто на хуторе не ведал нужных слов. В него метали горящие уголья, но драугр увертывался от них. Он хватал людей и вырывал их сердца, пожирая их еще теплыми, а после бежал дальше. Гейр вышел против него с мечом и щитом. Драугр вскричал голосом его сына, умоляя пустить его домой, ибо он шел издалека, замерз и устал. Гейр бился с ним и нанес несколько верных ударов, после чего настало утро и драу