Нэши были старыми друзьями Николаса Смитсона, и именно Маргарет Нэш похлопотала о том, чтобы его молодую жену Луизу приняли в Гильдию поклонниц мюзик-холла — группу, которая собиралась раз в неделю послушать выступления, решить текущие вопросы или, чаще всего, попить вместе чаю и обсудить модные новинки. Время от времени они устраивали благотворительные приемы в помощь нищим городским детям, но подобные мероприятия проводились все реже, поскольку были хлопотными и в них участвовала беднота. Эндрю Нэш учился вместе с Николасом в Кембридже и хотел, чтобы его жена поддержала Луизу после их женитьбы, — задача, за которую та с радостью взялась. Несмотря на совершенно разное происхождение, женщины прекрасно поладили друг с другом и стали неразлучными подругами, ведь миссис Нэш была точно такая же карьеристка, как Луиза, и, подобно ей, вышла замуж не по чину — за человека, занимавшего более высокое положение.
— Как вы, Николас? — спросила Маргарет, не видевшая его с самых похорон. — Уже смирились с утратой?
— О да, вполне, — ответил он, хотя это было не совсем так. Он очень сильно любил отца, которого ему страшно теперь не хватало. В последние дни он почти не спал — его терзали мучительные воспоминания.
— Он был прекрасным человеком, — угрюмо сказал Эндрю, пытаясь играть роль пожилого джентльмена, хотя лишь недавно разменял четвертый десяток.
— А как Мартин? — продолжала Маргарет. — На похоронах выглядел просто ужасно. Надеюсь, он поправится?
Николас пожал плечами. Ему не хотелось об этом думать. Хватит того, что он уже потерял одного члена семьи. Николас содрогался при мысли о том, что лишится еще и Мартина.
Луиза в отвращении скривилась, не в силах выкинуть из головы будущего ребенка Элизабет, и тотчас сменила тему. «В любом случае это может оказаться ошибкой, — рассудила она. — Возможно, ложная тревога».
— Дорогая, — сказала она, протянув руку и легонько дотронувшись до плеча Маргарет. — Я еще не рассказывала тебе о своем посещении Скотланд-Ярда?
— Нет! — ответила Маргарет. — Ты хочешь сказать, что в самом деле туда сходила?
— Ну да.
— О чем это вы? — спросил Эндрю, пыхнув сигарой. — Боже правый, что вы делали в Скотланд-Ярде? Послушай, Смитсон! — слишком громко крикнул он через стол. — Твоя жена там чем-то занимается, а мы с тобой ничего не знаем! Может, она гений преступности?
— Перестань, Эндрю, — серьезно сказала Маргарет. — Ты не стал бы смеяться, если бы все узнал. Ну расскажи мне, Луиза. Как все прошло? Что они сказали?
— Это связано с Корой Криппен, — пояснила Луиза, повернувшись к другу мужа, поскольку знала, что ему ничего об этом не известно. — С ней случилось несчастье.
— Кора Криппен? Вы имеете в виду ту высокую, крикливую женщину — вашу знакомую?
Луиза вздохнула и вспомнила, как миссис Криппен впервые вступила в их группу. Как-то раз, через пару лет после свадьбы с Николасом, Луиза прогуливалась по Тависток-сквер, как вдруг перед ней остановилась женщина, назвавшая себя Корой Криппен — причем таким тоном, словно они были старыми подругами.
— Кора Криппен? — повторила Луиза, тщетно пытаясь вспомнить, хотя лицо было немного знакомым. — Боюсь, я не…
— Но вы же должны меня помнить, — сказала Кора. — Когда я выступала в мюзик-холле «Ридженси», то обычно захаживала в пивную «Лошадь и три бубенца». Вы там работали. До замужества.
— Белла Элмор! — воскликнула Луиза, припоминая. — Если я правильно помню, это ваш сценический псевдоним.
— Верно. А настоящее имя — Кора Криппен.
Они немного поговорили, и Луиза в кои-то веки охотно вспомнила о раннем, не столь благородном периоде своей жизни. В старые времена они с Корой были в очень хороших отношениях, и когда выяснилось, что женщины живут недалеко друг от друга, нетрудно было догадаться, что они принадлежат к одному социальному кругу. Луиза назвала для пробы несколько знакомых имен, и Кора солгала, сказав, что знает их все.
— А ты до сих пор поешь? — спросила Луиза.
— Ну конечно. Весной надеюсь дебютировать в «Палладиуме».
— В «Палладиуме»? Не может быть!
— Ну, переговоры, конечно, только начались, но мы уже ударили по рукам. Мой агент все организует. — Естественно, никакие переговоры не велись, не было никакого агента, да и никаких шансов когда-либо выступить в «Палладиуме».
— Кора, ты должна вступить в нашу гильдию, — сказала Луиза во время второй встречи, пригласив ее к себе на чай. — У нас чудесная компания. Наверно, ты знаешь Энн Ричардсон-Льюис? Из Ричардсонов-Льюисов? А Дженет Тайлер? Из Тайлеров?
— Конечно, — солгала Кора.
— Александра Харрингтон — наш завсегдатай.
— Из Харрингтонов?
— Нет. Она — из других Харрингтонов.
— Но это даже лучше. Те всегда мне больше нравились.
— Сара Кенли. Маргарет Нэш. Все — удивительные женщины. Уверена, они обрадуются, если ты тоже вступишь.
Луиза еще никогда не хлопотала о вступлении в гильдию другой женщины и в последнее время искала подходящую кандидатку, ведь принятие нового члена было в некотором роде символом статуса. Это означало, что в группе есть человек, который всегда будет перед тобой в долгу, ведь поскольку ты первой представляешь его другим, он, естественно, становится ниже тебя. Так что через некоторое время Луиза привела Кору на собрание, и другие дамы ее признали. Кора назвала себя знаменитой нью-йоркской певицей, удачно вышедшей замуж за одного из лучших лондонских врачей, и богатые женщины, облаченные в меха и украшенные драгоценностями, раскрыли en masse[21] свои объятия и радушно приняли ее в свое общество, подобно тому, как стадо китов окружает пескаря. То был один из самых счастливых вечеров в жизни Коры.
— Кажется, мы видели этого Криппена в театре? — уточнил Эндрю, взглянув на жену.
— Да, — объяснила она. — С этого-то все и началось. Помнишь, мы ходили на «Сон в летнюю ночь», и он тоже там был — как ни в чем не бывало, хотя его жена умерла лишь за пару недель до этого.
— Но ему ведь надо как-то справиться с горем. Ведь он не может вечно оплакивать смерть бедняжки.
— Понимаете, Эндрю, все выглядит довольно загадочно. Кора покинула Лондон, не сказав ни слова ни одной живой душе — даже своим подругам из Гильдии поклонниц мюзик-холла. Она уехала на пару недель в Калифорнию — навестить больного родственника.
— Во всяком случае, так утверждал доктор Криппен, — вставила Маргарет.
— И Кора написала мне оттуда письмо, — продолжала Луиза, — в котором сообщала, что, вероятно, останется в Калифорнии на пару месяцев, поскольку этот родственник — или родственница — очень плохо себя чувствует. А потом, не успели мы опомниться, как ее муж сообщает, что она умерла в Калифорнии и он только что получил телеграмму с этим известием.
— Ужас. — Николас покачал головой, по-прежнему думая об отце. — Бедняжка. Могла бы еще жить да жить. К тому же красавица?
— Ну, не совсем, — призналась Маргарет Нэш. — Широкоплечая, с жесткими волосами. Тем не менее она была чудесной женщиной. Очень доброй и заботливой. Превосходной женой. Доктор Криппен вряд ли нашел бы себе столь же преданную спутницу жизни.
— Так в чем же загадка? — озадаченно спросил Эндрю. — Какое отношение ко всему этому имеет Скотланд-Ярд?
— В тот вечер, когда мы встретили доктора Криппена в театре, — сказала Маргарет, — он был с другой женщиной, разве не помнишь?
— Так вот в чем дело, — добродушно произнес Николас. — Ревность.
— Причем с женщиной вульгарной, — сказала Луиза.
— Не нашего круга, — добавила Маргарет.
— Без роду, без племени.
— Не помню, — произнес Эндрю. — Как она выглядела?
— Низенькая, — ответила Маргарет. — Темноволосая. Над губой — шрам. Довольно неприятная. Как ее зовут, Луиза? Ты ведь, кажется, знаешь?