Но вашингтонские политики решили по-другому. Вашингтонским политикам было мало просто победить в холодной войне, им надо было под предлогом распространения «демократии» подчинить себе, колонизировать весь мир. И колесо глобального противостояния закрутилось снова.
Неудивительно, что Виллиамс с его огромным опытом оказался в самом центре событий. За три десятилетия, прошедшие с падения Берлинской стены, он сменил полдюжины должностей, успев поработать на ключевых должностях в ЦРУ, в госдепе, АНБ и снова в ЦРУ, где теперь занимал ключевой пост директора Центра киберразведки. Каждая должность была ступенькой вверх по витиеватой лестнице, дающей доступ к власти и влиянию, но каждый шаг по ней вычищал остатки человечности в постоянной борьбе за сохранение величия Америки. Такая же участь ждет и этих талантливых ребят, если, конечно, кто-то из них не сорвется, как Сноуден, поняв, насколько грязно и противно то, чем они занимаются.
– ...эта конфигурация позволит нам увеличить скорость обработки больших баз данных, – продолжил молодой сотрудник свою презентацию, подсвечивая мышкой элементы слайда на широком экране. – Нам не нужно будет перегружать основную нейросеть дополнительными фильтрами, потому что она не будет задействована в анализе целиком, а будут работать ее производные – сиблинги. Нейросеть, как заботливая мамочка, будет плодить свои уменьшенные реплики и обучать их для выполнения конкретных задач. Это высвободит до трети операционного ресурса и в разы поднять эффективность работы системы, что позволит в очень короткие сроки взламывать самые сложные защитные программы, на которые сейчас тратятся недели.
– Очень интересная концепция, Стив, – одобрительно покивал Виллиамс и уже открыл рот, чтобы задать уточняющий вопрос, но стоящий на его столе телефон внутренней связи разразился тонкой трелью. Включив закрепленную на ухе беспроводную гарнитуру, директор отрывисто бросил: – Какого черта? У меня совещание.
– Прошу прощения, сэр, – голос руководителя Сектора сетевых устройств звучал бесстрастно, он давно привык к непоказной черствости и суровости начальника. – У нас PSB* (*Primesecuritybreach – прорыв системы защиты ключевого объекта) по проекту «Мидас», сэр.
– Что конкретно? – немного напрягся директор.
– Скомпрометирована площадка «Браво», сэр.
– Статус?
– Пробой в защите во время сервисного обслуживания программного обеспечения. Утечка базы данных клиентов.
– Хреново. Но не критично, – Виллиамс встал и отошел к окну. – Вы знаете процедуру. Немедленная блокада площадки с полной зачисткой и переустановкой ПО* (*Программное обеспечение). Клиентов успокойте. Сообщите, чтоб сменили исходные данные, пароли в почте, ключи. В общем, все по процедуре.
– Это не все, сэр. Вместе с базой данных хакерами были скачаны засекреченные элементы HIVE* (*Популярная платформа для майнинга криптовалют) и корневой протокол всей системы. Если удастся его вскрыть, они получат доступ к «Мидасу». И еще... Они скачали файлы резервного копирования.
– Вы что несете, мать вашу! – перешел на шепот директор и бросил взгляд на сидящих за столом специалистов, которые всем своим видом показывали, что разговор босса им совсем не интересен. – Как такое могло произойти? У нас же установлена последняя версия защиты. Вы мне сами говорили, что ее обойти нельзя.
– Мы обновляли все системы, включая защиту, сэр. Возможно, в это время открылась некая уязвимость.
– Идиоты! Примите все меры, чтобы отследить источник атаки. Мне нужен полный доклад через десять минут. И обеспечьте видеокон* (*Видеоконференция) с отделом технических разработок.
Виллиамс отключился, вернулся к столу переговоров и, навалившись локтями на высокую спинку кожаного кресла, на несколько секунд замер в размышлении. Наконец он встрепенулся и поднял глаза на подчиненных.