Главный вопрос сейчас заключается в том, обречен ли новый электронный фронтир киберпространства на повторение того же самого пути развития? Вопреки утверждению Барлоу о том, что кибер-пространство — это не «государственный строительный объект», основным препятствием для распространения Сети внутри Соединенных Штатов является определение источников финансирования работ по созданию оптоволоконной сети. Поскольку и демократы и республиканцы отказываются предоставлять государственные инвестиции, они должны были использовать Закон о телекоммуникациях 1996 года для учреждения какой-нибудь регулирующей структуры, благоприятствующей крупным корпорациям, которые располагают капиталом, необходимым для построения информационного шоссе. Прежде всего, обе партии благословили интенсификацию слияния компаний, оперирующих в сближающихся друг с другом сферах медиа, компьютерных технологий и телекоммуникаций. Ввиду того что американская экономика лишилась конкурентного преимущества в отраслях промышленности, традиционных для эпохи Форда, теперь ей приходится полагаться в основном на компании, удерживающие ведущие позиции в процессе конвергенции цифровых технологий, например на студиях Голливуда, Microsoft и AT&T. Не проявив каких-либо симпатий по отношению к джефферсоновской демократии, основывающейся на мелком бизнесе, Закон о телекоммуникациях расчистил дорогу для американских «национальных чемпионов», обладающих достаточными размерами, чтобы построить информационное шоссе у себя в стране и при этом успешно конкурировать со своими европейскими и азиатскими соперниками за пределами США.
Для многих левых такие мультимедийные корпорации — наибольшая угроза для свободы слова в Сети. Как и в случае с радиовещанием (а впоследствии — и с телевидением), желание привлечь массовую аудиторию может оказаться гораздо более эффективным средством сдерживания политического радикализма и культурного экспериментирования, нежели какие-то непродуманные цензурные предписания, образующие заключительную часть Закона о телекоммуникациях. Сбываются самые худшие опасения пессимистов-неолуддитов, когда корпоративные лидеры в открытую провозглашают своей целью трансформацию Сети в «интерактивное телевидение». В соответствии с этим сценарием новые формы социальности, характерные для современного киберпространства, будут заменены пассивным потреблением популярных развлекательных программ и ангажированной информации, поставляемых мультимедийными корпорациями. Несмотря на свои лицемерные протесты по поводу антипорнографических положений нового закона, эти корпорации вряд ли сильно огорчит введение правил, посредством которых Интернет превратится в надежную (а значит, и доходную) разновидность семейной забавы.
При таком видении будущего джефферсоновская демократия представляется не более чем неолиберальной пропагандой, цель которой заручиться поддержкой со стороны представителей «виртуального класса» в деле приватизации киберпространства. Беспорядочно смешивая между собой «новых левых» с «новыми правыми», «калифорнийская идеология» привлекает к себе всех, кто надеется оказаться достаточно ловким и удачливым, чтобы воспользоваться благоприятными возможностями, предоставляемыми в результате быстрых изменений в технологическом базисе общественного производства. Однако, в то время как они предаются мечтам о своем будущем преуспевании в качестве киберпредпринимателей, большинству мастеров цифровых технологий фактически отказано в гарантии занятости, которая ранее предоставлялась работникам фордовских производств. Отнюдь не являясь независимыми пионерами электронного фронтира, многие из них ведут полуголодный образ жизни, кое-как перебиваясь от одного краткосрочного корпоративного контракта до другого. Аналогичным образом приватизация киберпространства таит угрозу и для общественного использования этого пространства. Чем больше коммерческих средств расходуется на поддержку онлайновых служб, тем труднее становится непрофессионалам создавать веб-сайты такого уровня, чтобы они могли привлекать внимание значительного числа пользователей. Но, как и в случае с радиовещанием 1920-х годов, многие опять-таки с удовлетворением воспримут введение корпоративного контроля над киберпространством при условии предоставления им высококачественных онлайновых услуг. Согласно воззрениям неолуддитов, демократизация доступности Сети лишает большинство людей возможности активного освоения киберпространства.
Киберпространство является общественным
Развернувшаяся в Соединенных Штатах полемика вокруг Закона о телекоммуникациях 1996 года безжалостно обнажила ограничения «калифорнийской идеологии». Барлоу может, конечно, предаваться мечтаниям об уходе в гиперреальность киберпространства, однако на самом деле он просто пытается избежать столкновения с политическими и экономическими противоречиями реально существующего капитализма. Отнюдь не тяготея к идее электронного фронтира, состоящего из большого числа мелких предприятий, коммерциализация киберпространства создает условия для концентрации капитала в общемировом масштабе. С учетом огромных расходов на построение общегосударственной широкополосной сети получается, что только очень крупные корпорации окажутся в состоянии мобилизовать достаточные средства для реализации такой инфраструктуры. В рамках этой зарождающейся олигополии наиболее передовые предприниматели по-прежнему будут добиваться публичной известности в качестве руководителей крупных производств или субподрядчиков мультимедийных корпораций. Однако их личный успех станет возможным только в контексте колоссальных коллективных усилий по созданию информационного шоссе. Динамика конвергенции цифровых технологий в условиях реального капитализма имеет тенденцию к повышению уровня обобществления производства и средств связи, а вовсе не к реализации фантазий восемнадцатого века о самодостаточности индивидуума.
В свете вышесказанного позиция EFF, направляющей свой критицизм лишь против антипорнографических предписаний Закона о телекоммуникациях, представляется довольно-таки однобокой. Угроза свободе слова в Сети исходит не только со стороны государства, но и со стороны рынка. Как показывает история развития радиовещания в Соединенных Штатах, эти два вида цензуры нередко действовали параллельно. Как политики, так и корпорации заинтересованы в том, чтобы представители «средней Америки» не попадали под воздействие радикальных политических и культурных идей, распространяемых посредством медиа нового типа. Следовательно, любая сколько-нибудь значимая кампания в защиту киберправ должна подразумевать борьбу за свободу выражения мнений и вестись как против государственной, так и против рыночной цензуры. Развитие Сети открывает путь к преодолению политических и экономических ограничений на свободу слова в существующих медиа. В этом случае каждый мог бы получить возможность не только иметь доступ к информации и развлечениям, но и распространять свою собственную продукцию. Вопрос заключается в том, каким образом такая потенциальная возможность будет претворяться в жизнь.