— Ясно. Исполнители, снимите с подсудимого блокирующее поле. Добро пожаловать в команду, Джакс-Ур.
— Это всё, что у нас есть на данный момент. Мы предполагаем, что они разделят оставшиеся силы. Предположим, у них была группировка в сто кораблей на Бахаке. Это условное число — могло быть и двести, и тысяча. Но точно не ровно шестьдесят четыре — это было бы слишком большим совпадением. Раз они смогли выделить по одному охотнику на каждый наш корабль, значит у них было там больше сил. Допустим, сто. Тогда сейчас должно остаться тридцать шесть. Часть из них пойдёт добивать Малый Сапфировый Флот и батариан. Свидетелей остаться не должно — об этом они заботятся очень серьёзно…
— Как-то глупо звучит это требование, когда у противника есть ансибль.
— Вопрос в том, кто на этот ансибль смотрит. Если уничтожить разведывательный флот, а они всё ещё достаточно сильны, чтобы это сделать… каково доверие к военным преступникам, слова которых пересказывают пираты и работорговцы… Особенно, если у Жнецов есть агенты в Гегемонии и на Цитадели — тогда такие рассказы можно сделать абсолютно недостоверными. Предварительно заткнув рот главным свидетелям, конечно.
— То есть нам…
— Да. Вы доказали, что они уничтожили два десятка наших кораблей искусственными чёрными дырами. Мне нужно срочно знать, что мы сможем противопоставить, если подобное оружие будет использовано против планеты.
— Так. Я вас правильно понял, Дру-Зод? Вы хотите, чтобы я за сутки или меньше разработал защиту от бомбардировщиков, которые мгновенно переходят на сверхсвет и сходят с него, а в качестве бомб используют микросингулярности?
— ЗАЩИТОЙ буду заниматься я, это моя специальность. От вас мне нужны хотя бы общие физические принципы. Идеи. Теории. Как превратить эти теории в работающее оружие — будут думать уже другие. Или, если хотите, можем сыграть в мозговой штурм в формате идиотского мяча.
— Это как? — настороженно прищурился Джакс-Ур.
— Я выдвигаю идиотские идеи и кидаю их, как мяч, вам. Вы быстро оцениваете, насколько они вообще реальны с точки зрения физики. Если хоть что-то осмысленное в них есть — перепасовываете мяч обратно мне, и я уже думаю, как превратить эти цифры в тактику и стратегию. Если оно хоть немного осуществимо — перекидываем рабочей гильдии. Чтобы ускорить процесс, вы отвечать на вопросы будете не один, а в виде двух десятков голограмм.
— А вы-то почему не распараллелитесь, Дру-Зод? Я же вижу по вашим глазам, что уже несколько суток не спите…
— Мне пока нельзя. Не волнуйтесь, идиотских идей у меня на двадцать гениев хватит, это я могу генерировать в избытке.
— Хорошо. Но прежде, чем вы начнёте их генерировать, я хочу вам кое-что рассказать, Дру-Зод.
Он ошибся в двух мелочах.
Во-первых, кораблей на Бахаке у Жнецов было не двести, но и не сто. Они любили двоичные числа не меньше, чем сам Хан, так что полное подразделение у них состояло из 128 кораблей. На подходе он уничтожил ровно половину.
Во-вторых, все 64 звездолёта-каракатицы атаковали именно Криптон. На Бахаке не осталось никого. Логично, если подумать. Именно на Криптоне сидит оператор Малого Флота. Так что если уничтожить центр управления, зачистить потом оставшиеся беспилотные корабли будет гораздо проще. А уж более ограниченные в манёвре и совершенно беззащитные после срыва ядер батарианцы и подавно никуда не убегут.
Впрочем, они кое-чему всё же научились с прошлой встречи. И поставили осторожность выше внезапности. 32 монстра остались возле Ретранслятора, 30 — "варпнули" в разные концы системы Рао, и лишь два были отправлен нанести пробный удар по планете. Разумеется, у большого флота при одновременной атаке больше возможностей прорвать сопротивление… но сначала требовалось выяснить, есть ли это сопротивление вообще, могут ли криптонцы хоть что-то противопоставить такому противнику.
Планете размером с Землю хватило бы одного прохода этой парочки, чтобы полностью "спечься". Криптону, возможно, понадобится больше — десяток проходов, по одной чёрной дыре на каждый город. Ну и ещё полсотни ударов так — чисто для перестраховки, чтобы гарантировано перемолоть и прожарить всю поверхность, не оставив ни единого пригодного для жизни квадратного сантиметра.
Хан не мог допустить даже одного удара.
С виду вспышки были совершенно не страшными, даже какими-то игрушечными. Полыхнула яркая точка и пропала. Основная часть энергии выделялась в спектре жёсткого гамма-излучения, невидимого глазу. Здесь не было даже оболочки бомбы, которая могла бы испариться и образовать хоть маленький огненный шар. Идеальный случай точечного сверхмощного взрыва в вакууме.