Но дело даже не в том, что значительная (до 70%) часть высококачественного сырья превращалась в пыль. Во всём мире гранильный бизнес характеризуется низкой нормой прибыли ― в стоимости готового бриллианта стоимость сырья составляет от 85 до 95%. Это хорошо известный факт, и тот, кто принимал решение о создании гранильной промышленности в СССР, должен был отдавать себе отчёт в том, что маржа, практически никогда не превышающая 15%, будет не в состоянии окупить ни содержание многотысячной армии огранщиков (особенно учитывая вполне достойный «социальный пакет», полагавшийся трудящимся в государстве «развитого социализма»), ни организацию системы безопасности, необходимую для борьбы с неизбежно возникнувшим криминальным алмазным рынком, ни создание инфраструктуры новой отрасли, ни расходы на экспорт. Так оно и получилось ― вся гранильная промышленность СССР от рождения и до кончины была нерентабельна. Продажа бриллиантов приносила денег меньше, чем стоило сырьё, из которого эти бриллианты были изготовлены.
В стране с рыночной экономикой такая промышленность моментально бы разорилась. Но СССР был хорош тем, что в нём в принципе не могло быть убыточных предприятий, манипуляции с внутренними, совершенно условными, оторванными от мировой практики ценами позволяли гранильным заводам выглядеть «передовиками социалистической индустрии». А реально они просто дотировались бюджетом.
Итак, «многоканальный алмазный экспорт» Советского Союза на самом деле был построен следующим образом. Часть сырья продавалась «Де Бирс» ― этот объём устанавливался таким образом, чтобы не перегревать рынок и не слишком обременять мирового регулятора содержанием излишних стоков. Вторая часть утилизировалась советской гранильной промышленностью, тотальная убыточность которой позволяет утверждать, что её главной функцией было уменьшение давления на мировой рынок алмазного сырья. И наконец, третья часть просто сбрасывалась в стоки Гохрана, где лежала без движения. Разумеется, содержание этих стоков обеспечивалось советским бюджетом.
Следует признать, что труднообъяснимые события, связанные с советским алмазным проектом, а именно упорное нежелание Минцветмета СССР начать разработку якутских месторождений ранее 1957 г., применение максимально затратной схемы освоения и, наконец, создание убыточной гранильной промышленности, объективно «работали» в интересах «Де Бирс».
«Де Бирс» и СССР
Успех «Де Бирс» в выстраивании отношений с СССР после эпохальных открытий алмазных месторождений в Западной Якутии столь очевиден, что невольно возникает впечатление ― перед нами закономерное развитие доброго старого партнёрства, а не уродливый альянс идеологически непримиримых противников, продиктованный сиюминутными меркантильными соображениями.
Но российская постперестроечная специализированная литература (в советских открытых источниках тема взаимоотношений СССР и «Де Бирс» практически не освещалась) утверждает: контакты советского руководства и владельцев «Де Бирс» берут своё начало лишь в 1959 г. Именно тогда состоялся визит в Москву сэра Филиппа Оппенгеймера (брат Эрнеста Оппенгеймера) и было заключено соглашение о продаже первой партии якутских алмазов. Этой же даты придерживаются и подавляющее большинство зарубежных авторов, исследующих историю мирового алмазного рынка.
Вопрос, где и как использовались алмазы Урала, промышленная добыча которых велась с 1946 г., при полном отсутствии в СССР производства алмазного инструмента и гранильной отрасли до 1958 и 1961 гг. соответственно, остается открытым. Никаких следов уральских алмазов в открытых источниках нет, предположение об их многолетнем экспорте при участии «Де Бирс» ― всего лишь гипотеза, имеющая ряд косвенных подтверждений, но пока не получившая прямых доказательств. А до начала эксплуатации уральских месторождений никакого отношения к рынку алмазного сырья СССР, очевидно, иметь не мог.