Вечером Док вернулся домой, не чувствуя рук. Он спас немало жизней, в том числе полицейских и коллапсаров, сохранивших верность Лицензиям. Стойкие пешки на шахматной доске. Что ж, возможно, скоро они передумают.
Сандра так и не вернулась к полуночи, поэтому Док поужинал в одиночестве и отправился спать.
Девица вошла в комнату бесшумно, по-змеиному. За несколько дней Картер начал отличать бывших поселенок фермы по голосам и очертаниям фигур. Их лиц он почти не видел в постоянном полумраке своей комнаты-темницы. Девушки вели себя на удивление любезно, принося еду и забирая поднос с пустой посудой. Кормёжка не отличалась изысканностью, но избавляла от голода. А чтобы пленник не сошёл с ума, ему принесли стопку старых книг и осколок световой панели. Читать приходилось, точно с фонариком, постоянно перемещая кусочек панели над строчками текста. Зато его снабдили фермерской одеждой: рубашка, брюки и плотные сандалии.
После той обстоятельной беседы Холс не появился ни разу. Картера отрезали от источников информации, а девушки не делились с ним новостями из внешнего мира. Может, и сами не знали, укромно обосновавшись в подпольном гнезде Монументалистов. Картер терялся в догадках, под каким зданием находился этот подвал, чтобы сектанты сочли его безопасным. Реальность превзошла самые смелые предположения.
Утром третьего дня заточения, через час после завтрака, в комнату заглянул высокий человек в длинной мантии. Седые длинные волосы и острые птичьи черты лица. Картер усмехнулся, нарочито зажмурился и помотал головой, будто стараясь отслоить своё сознание от происходящего.
— Как поживаете, молодой человек? — вежливо поинтересовался Когорт и встал у противоположной стены, скрестив свешенные кисти рук перед собой.
— Спасибо за книги. — Картер кивнул на стопку у изголовья койки. — Никогда ещё у меня не было столько времени на чтение.
— Увы, многие недооценивают значимость книг, — посетовал старший библиотекарь. — Либо воспринимают их очередным развлечением, наряду со спортивными состязаниями или клубными утехами.
Картер промолчал, поэтому Когорт продолжил:
— На самом же деле, они — идеальное оружие в борьбе за умы общества. Алан Сансет понял, что в новом мире не останется лучшего способа воздействия на мышление горожан, кроме книг. Память утеряна в Утреннем Тумане, но бумага помнит всё.
— Холс мне рассказывал о ваших сектантских династиях, тянущихся с первого поколения, — сказал Картер. — И я подозревал, что старший библиотекарь в деле. Не просто поражённая болезнью часть организма, а сама болезнь.
Лицо Когорта застыло и сделалось ещё более угловатым.
— Я — гуманист, — заявил он. — Поверьте, будь иной способ добиться целей, я бы не допустил ни единой смерти. Но мы противостоим чему-то неведомому, с чем моё главное оружие не работает. — Он вытащил из кармана рясы компактный томик и потряс им в воздухе.
Картер махнул рукой.
— А передо мной чего оправдываться? Кто я в вашей системе ценностей?
— Прежде всего, человек.
— Пленный.
— Так выпали карты, — непринуждённо пожал узкими плечами Когорт.
— Вы знаете, как меня намерен использовать Холс? — спросил Картер после недолгого молчания.
— Знаю. После процедуры внушения он отправит вас к Монументу.
Картер кивнул, словно соглашаясь с предложением выпить в баре.
— Чего ещё можно ожидать от секты с таким названием.
Когорт улыбнулся и одарил собеседника снисходительным взглядом.
— Монументалисты — всего лишь маска, — заявил он. — Для отвода глаз. Наше истинное название — Хранители. Странно, что вы не догадались раньше.
— Не имеет значения, как вы себя называете, — покачал головой Картер. — Секта остаётся сектой.
— Движение, — мягко поправил Когорт. — Не будьте столь узколобым. Мы сделали для Граббиса больше, чем тысячи слепых праведников. Без нас город потерял бы главное — идентификацию. Кто мы и откуда? Шестерёнки в механизме или нечто большее? История, собранная и сохранённая Аланом Сансетом — вот якорь, удерживающий нас от дрейфа в океане невежества.
— Красивые слова, — иронично заметил Картер. — Жаль, что за ними кроется столько лжи. Пришельцы, порабощение. Вы и сами не верите в эту чушь.
— Внешний враг — лучшая мотивация для толпы, — спокойно парировал старший библиотекарь. — Даже если он выдуман. Во благо! — подчеркнул Когорт. — Стоило отвязать цепь, как мнимые праведники сбросили овечьи шкуры. Такой силой надо грамотно управлять.