— Я верю в вас, маленькая леди Орташ.
Пальцы в поддерживающем жесте чуть сжались на плече, внутри взметнулось возмущение, не успеваю даже посмотреть на нахала, трансформация меняет восприятие реальности. Звучит сигнал к началу игры, и щит гудит от первых ударов фаеров, ребята перестраиваются. Адреналин бьет в кровь. Игра началась…
Глава 48
Глава 48
Второй час подходил к концу. «Краты» помяли нас изрядно. Ренсон и его замена выбыли, у здоровяка перелом двух ребер, у Жулла на лице цвел синяк, защитники Трак и Круш едва удерживали свои щиты, фаеры боевиков стали сильнее, как признался Круш. Сам он получил приличный ожог на спине, морщился, но продолжал играть. Я единственная держалась молодцом, сильнейший щит семейки Салах защищал от всего, даже мощные фаеры противника гасил. Лезвия в волосах порезали три ладони, пока боевики сообразили не хватать за косу. И пусть я чуть не лишилась скальпа, но с порезами быстро мощный фаер не создать. Это того стоило. Брок, вопреки заверениям, оказался гораздо опытнее и сильнее Грега. Забивающий «Кратов» потрепал мне много нервов, он не очень хорошо забивал, зато сбивал и добивал отлично, я едва успевала уклоняться от его кулаков и фаеров, которые хоть и не наносили вреда, но ударной волной заставляли пару раз потерять равновесие и драгоценные секунды. К концу игры он так меня достал, что собрав силы, от души засветила ему фаером в лицо. Краем глаза увидела, как ослепленная туша валится на землю, и ее затаптывают наши и чужие нападающие. Мои финты и штопор приводили в восторг не только родных болельщиков, но и кадетов. Не раз раздавался дружный «Ах», когда я вкручивалась в воздух, и быстрее Брока, и вратаря успевала к кольцу.
Последние минуты игры. «Краты» сравняли счет. Нужен последний решающий гол. Трак успел передать мне мяч, и я летела, едва касаясь плеч, к кольцу, когда сильный толчок сбил меня на землю. Сверху придавило тяжелое тело. Вывернувшись из-под туши, понеслась по земле, сзади настигал Брок. В спину летели фаеры, меня расстреливали в упор, но щит только вспыхивал, поглощая энергию. За спиной слышится полный злобы крик:
— Откуда ты знаешь секрет нашего боевого щита, мразь?
Не глядя, отправляю фаер на голос за спину. Брок ревет раненным медведем, но темпа не теряет. Под кольцом мы оказываемся вместе, я прыгаю и тянусь закинуть мяч. Понимаю, что не достану. Таймер отсчитывает последние секунды матча. Руки Брока и вратаря тянуться перехватить мячик. Вот он момент, надо рискнуть. Я вкладываю в импульс силу, и мяч подстегнутый магией, скользнув по пальцам вратаря, красиво вписывается в корзину. Щит лопается со звуком мыльного пузыря. Трибуны взрываются диким ревом и неистовством. Время замирает. В меня летят фаеры, я отпрыгиваю за Брока, но один из алых шаров попадает в грудь, обжигая огнем. Хватая ртом воздух, пытаюсь кричать. Рядом ликует наша команда, на спину обрушиваются грады ударов. Меня тискают в объятиях, орут поздравления. От нехватки воздуха темнеет в глазах, чувствую, как оседаю на землю, и спасительное беспамятство утягивает в свой омут.
В нос лезет отвратительный запах, пытаюсь отстраниться и открываю глаза. Рядом лорд Орташ водит какой-то гадостью перед лицом.
— Ваша туалетная вода — редкая мерзость, милорд. Неудивительно, что от вас женщины бегут, — хриплю на лорда, стараясь отстраниться от запаха слабой рукой.
Раздается дружный хохот нескольких глоток, от которого непроизвольно вздрагиваю. Магистр убирает руку, теперь можно дышать. Я вдыхаю, в груди отзывается болью, как от сильного удара. Надо мной нависает Орташ, он шепчет так, чтобы слышно было только мне:
— Не можешь удержать язычок, маленькая леди? Сегодня явишься ко мне, найдем ему лучшее применение…
Магистр нехорошо улыбается, встает и уходит. Лучше бы я оставалась без сознания. Вечно забываю, что молчать и хорошо, и умно. Приподнявшись, оглядываюсь. Я валяюсь на кожаном диване в шикарном кабинете, отделанном темным деревом. У окна стоят двое, красавец ректор-дроу и незнакомый симпатичный маг. Ректор бросает недоуменные взгляды в мою сторону, продолжая негромкий разговор, маг, улыбаясь, посматривает на меня с неподдельным интересом. Я встаю, рубашки на мне нет, штаны превратились в обгоревшие до дыр на ягодицах шорты, кулон на груди закоптился, камень почернел. Защитный артефакт сделал свое дело, защитил от запредельного по силе удара. Сделав знак ректору-дроу, маг подходит ко мне, осматривает кулон, качая головой и произносит:
— Поздравляю, адепт Эванс, с победой и вторым рождением.
— Благодарю. Мы разве знакомы? — я озадаченно смотрю на кареглазого брюнета, не припоминая нашего знакомства, потирая ноющую грудь.
— Белизарус Дож, — представляется архимаг, улыбаясь произведенному эффекту. — Судя по вашей реакции, вы ожидали увидеть кого-то другого?
Дроу усевшийся за стол и перебиравший документы, магистр, пристроившийся сверху на столешнице, натиравший усыпанный камнями Кубок победы, синхронно повернули головы в нашу сторону.
— В общем да, мне казалось, архимаг — старичок такой… бодренький, — я замялась, не зная как ответить, чтобы не обидеть Белизаруса.
Со стороны послышалось слаженное фырканье магов.
— Слишком молодо выгляжу? — усмехнулся ректор Дож и, прищурившись, медленно оглядел меня сверху вниз. — С фениксами это случается. Не доверяешь?
— И это тоже… — рассеяно отвечаю архимагу, пытаясь поймать за хвост мысль, крутящуюся в голове.
Я обвожу взглядом троих мужчин, разменявших не одну сотню лет, и поражаюсь их внешней молодости и красоте. Все они принадлежали к разным расам, но именно это объединяло демона, дроу и феникса. Вспомнив адептов обеих академий, жителей города я удивляюсь тому, что раньше принимала, как само собой разумеющееся, в этом мире подавляющее число жителей выглядело как лучшие топ модели в моем. Но это ненормально. Как же мутация, или в их мире другие биологические законы?
Архимаг, похоже, совершенно отрешился от реальности и внимательно вглядывается в пространство над моей головой. Размышляя так, не замечаю, что не свожу глаз с мужчин, пристально разглядывая обоих немного нервничающих магистров.
— Эванс, вы в порядке? — Орташ останавливается рядом с изучающим мою ауру Дожем. — Если что-то беспокоит, скажи, не геройствуй. Специальный защитный костюм для игры сгорел прямо на тебе. Ожоги мы залечили, но последствия могут быть непредсказуемыми.
Механически киваю на просьбы магистра, рассматривая его военную форму. На груди нет свободного места от орденов. По-другому трудно назвать небольшие прямоугольные пластины из светлого металла, с окантовкой из драгоценных камней, скрепленные между собой в ленту. Награды, к моему изумлению, показывали движущую картинку подвига, совершенного героем. Не отрывая взгляда, вглядываюсь в мелькание оскаленных ртов чудовищ Изнанки, блеска боевых фаеров и оружия. Я различаю лорда Орташа, противостоящего ордам нежити, прущей напролом. Все походило на отрывки из фильма ужасов. Читаю странные названия орденов: «За доблесть держаться, где другие отступили», «За мужество противостоять силе, большей собственной», «За героизм сохранить жизни, ценой собственной».
— Если попрошу Эванс перейти в мою академию кадетом, отпустишь?