Он целовал его, и в голове было пусто. Осталось лишь наслаждение от мягких, податливых губ, чуть сорванное их дыхание и горячее тело в кольце его рук.
- Господин... если вы желаете... - еле слышно выдохнул в его руках юноша-гном.
Разгоряченное водой тело жарко приникло к нему, и Балин задохнулся от острого желания. Жарко поцеловав напоследок губы, он развернул юношу спиной к себе и скользнул рукой по его телу, оглаживая грудь, бок, спускаясь к крепким ягодицам. Внутри и снаружи все ныло от нетерпения, когда пальцы скользнули меж половинок и приникли к сомкнутому входу. Но стоило чуть нажать пальцами, и они погрузились в теплую, нежную глубину, обхватывавшую бархатистыми стенками.
- Ты... растянут... - выдохнул Балин, но в ответ тело юноши, сжавшись вокруг пальцев, насадилось на его пальцы. Голова юношы откинулась на его плечо, и блестящие синие глаза посмотрели на него.
- Господин... прошу вас...
Балин почувствовал необъяснимую нежность к этому красивому, незнакомому ему юноше. С ним хотелось быть как можно ласковее, подарить ему то же наслаждение. Он привлек его к краю купальни, целуя его белую шею, ладонями лаская кожу, ныряя вниз и нежно лаская аккуратный ствол. И юноша жарко вздыхал, прижимаясь к нему. Стараясь быть как можно осторожнее, Балин чуть развел его ноги и медленно проник в его тело, чутко прислушиваясь. Он не хотел причинять ему боль. Головка проникла внутрь растянутого входа, и Балин на мгновение замер, давая время. Но юноша со всхлипом подался назад, насаживаясь на него.
- Тише... - простонал-выдохнул Балин. - Не хочу... делать больно...
- Господин... прошу...
От острой нежности срывало остатки самообладания... да и было ли оно? Балин плавно двигался внутри горячего тела, что никло к нему, поддаваясь навстречу. И жаркие вздохи-стоны, и крепкое нежное тело...
Вспышка острого наслаждения, и разрядка принесла облегчение. Колени подкашивались и тело звенело от испытанного удовольствия. Балин мягко поддался назад, выходя из юноши, и, развернув его, вновь поцеловал.
- Ты... лучший из всех, - вырвалось признание из Балина. - Как твое имя?
В синих глазах отразилась боль.
- Тебя зовут Эд?
Он вздрогнул в его руках, и на лице юноши отразился страх. Он загнанно смотрел на Балина.
- Да, господин... я Эд... Эд-шлюха...
Голос юноши надрывно дрогнул, и Балин потрясенно замер. Перемена была столь неожиданной, столь резкой...
- Мне... позволено уйти? Я больше не нужен господину? - глухо, сжавшись, спросил Эд, прижавшись спиной к краю купальни.
Балин не знал, что сказать. Просто слов не было. Все пережитое удовольствие ушло в никуда, оставляя только реальность, неправильную от начала.
- Эд... - от одного имени юноша дрогнул как от удара, и Балин осекся от понимания.
Нет такого имени. Да и нет у шлюх имени. Ни имени, ни рода... а кличка, огрызок, от настоящего имени, как унизительное напоминание о своем месте.
- Я не хотел тебя обидеть, - севшим голосом выговорил Балин.
Юноша слабо, вымученно улыбнулся ему, подымая полные боли глаза.
- Вы позволите мне уйти? Я же больше не нужен вам...
Сердце Балина рухнуло вниз, и к горлу подступила тошнота.
- Прости, я... иди, я...
Он не договорил. Эд одним движением, опершись рукой о край купальни, выпрыгнул из воды и, поклонившись, не глядя на Балина, сбежал из небольшой комнаты купальни.
Балин выругался, откинувшись на стенку ванны-купальни, закрыв лицо руками.
Это было мерзко. Отвратительно. Эд... он просто отвечал. Но не хотел. Он просто подчинился порыву Балина. Шлюха ведь не может сказать "нет"...
Но какая же боль была в его глазах...
Почему отец приказал ему позвать именно его?
Глава 6
Теплая, сонная дрема обнимала за плечи легким одеялом, и рыжеволосый юноша совершенно не желал окончательно просыпаться, свернувшись уютным клубком на своём ложе из одеял и множества подушек.
Темноволосая, синеглазая девушка, дочь принца-наследника Подгорного царства, с улыбкой взглянула на сладко сопящего засоню. Качнула головой с тяжелой гривой волос вороного цвета, и лёгким шагом подошла к приглушенно горящей лампе-ночнику - к извечной охраннице от ночных кошмаров. Детские кошмары прошлого так и не оставили младшего...
Дис сняла колпак и повернула вентель лампы, и свет, уже ничем не ограниченный, залил комнату веселым желто-золотым цветом, заиграв на гранях стеклянного ловца снов, весело отражаясь от красных, зелёных, желтых лепестков его.
Легкие шаги Дис тонули в ворсе пушистого ковра, устилающего пол округлой комнатки, но юноша будто чувствовал присутствие Дис и плотнее свернулся клубком под одеялом. Будто это могло помочь.
Дис прошла к округлой, ограниченной деревянными перильцами, удобной, похожей на ложе-лежбище постели и присела на край. Сняла несколько подушек с горки, накрытой одеялом, и скользнула ладонью под оное, пришлась по огненным волосам и шекотнула за ухом засоню.
- Дис! - взвизгнули под одеялом, и миру явилась недовольная мордаха с всклокоченным комком янтарно-рыжего нечто на голове.
- Доброе утро, ворока-сорока, - улыбнулась младшая принцесса недовольному, сонному Нори. - Опять косу на ночь не заплёл? Эх ты, лис-лентяй! Давай вставай, и приводи себя в порядок.
- Дис, я же не ребёнок, - простонал Нори, плотнее закутываясь в одеяло и сверкая зелеными глазами из-под длинной рыжей челки.
Дис понимающие усмехнулась, вставая. Все ясно - мальчишеская утренняя проблемка от "приятного" сна. Матушка в своё время все доступно объяснила ей, но как же приятно это сердитое смущение Нори!