— В этом-то всё и дело, — тихо сказал Эзра.
— В чём? Что не остановил?
— В том, что мы джедаи.
— Я не знаю, что у вас там за сложные правила, но я на твоей стороне, — сказала Сабина и хлопнула его по плечу.
А он вот уже не был уверен, что он сам на своей стороне.
Следующую неделю у них было много заданий, но Кейнан находил время для обязательных тренировок, и Эзра старался, хотя и был временами рассеянней обычного. Кейнан не ругал его, но и не давал спуску. Они больше не говорили о том, что было, и Эзра был даже рад, что Кейнан ведёт себя совершенно как обычно. Под конец недели Зеб спросил:
— А что это ты больше не просишься к Кейнану ночевать? Что, наконец достал его? — и довольно хмыкнул.
У Эзры на мгновение стало лицо самого несчастного человека на свете, и Зеб смягчился.
— Не переживай, парень, — и хлопнул его по плечу своей лапищей так, что Эзра покачнулся. — Учение — дело такое. Никому легко не даётся, ни ученику, ни учителю. Отойдёт. Он тебя любит и долго сердиться не будет.
— Розгами бы тебя, да по жопе, — сказал Чоппер.
— Чего это он там прожужжал? — спросил Зеб.
— Спрашивает, можно ли почесать тебя за ухом, — мстительно ответил Эзра и сбежал под негодующие крики Чоппера, оставив их разбираться между собой.
Кейнан учил его понимать себя и быть честным с собой, но только Сабина сказала ему в лицо, кто он есть. Она не хотела его обидеть, думала, что поддержит, но её слова сделали то, чего не смог Кейнан. Он слишком сильно доверял Эзре, а Сабина видела его насквозь. Эзра не думал ни о ком, кроме себя. Он просил Кейнана предать всё, во что тот верит, заставил его это сделать, зная, как много для него это значит, и использовав его чувства против него самого. И продолжает требовать этого, как будто ничего больше не имеет значения, а ведь всё вокруг важнее этого! И Кейнан всё время пытался ему это сказать, только Эзра не слушал. Потому что, как когда-то на Лотале, его волновал только он сам. Потому что, как на Малакоре, он верил своим необдуманным решениям и своим желаниям больше, чем Кейнану, и заплатил за это не он, а Асока и Кейнан. И потом Эзра клялся себе, что больше никогда его так не подведёт, и вот делает это снова. Дело не в Кодексе, не в правилах, не в том, что верно, а что нет, дело в Кейнане, если это неправильно для него, если он перестанет в своих глазах быть тем, кто он есть, Эзра согласен. Теперь он понимает. Если нужно, чтобы было так, просто потому, что это нужно Кейнану — он не будет больше бороться. Джедай должен знать, когда признать поражение. Он справится, он сможет быть тем, кем его хочет видеть Кейнан, и никогда больше его не подведёт, чего бы ему это ни стоило. Даже если ради этого он откажется от того, что сам считает правильнее всего на свете.
Было сложно практически приказать ему остановиться, сложно управлять собственными эмоциями и смотреть, как он отчаянно борется со своими, и сложно было не вспоминать, не видеть в темноте его лицо, не ощущать снова его прикосновения, не слышать его шёпот в тишине. Но Кейнан знал, что поступает правильно. Всё говорило ему об этом. Всё его обучение, весь опыт, логика, разум — всё, кроме него самого. Он прислушивался к своим чувствам, пытался ощутить колебания Силы, которые доказали бы правоту его решения, но не ощущал ничего, что помогло бы ему. Что если мы действительно остались одни во всей галактике, подумал он как-то. Последние джедаи. Асоки больше нет, а те, кто ещё выжил в Войне клонов, смогли ли дожить до этого момента? Есть дети, чувствительные к Силе, но без обучения они не станут джедаями. Неужели я так сильно тосковал по другим, что полюбил единственного такого же, как я? Но он знал, что это не так. Он давно справился со своим горем, хотя до конца оно никогда не исчезнет, но джедай не живёт прошлым. Он справился со своим одиночеством, встретив Геру, и вовсе забыл о нём, когда появился Эзра. И всё снова приходит к нему. Из-за него он снова встал на путь джедая после многих лет бегства и опасений выдать себя. Защищая его, стал рыцарем-джедаем. Малакор сделал его тем, кто он есть сейчас, испытал его, показал его страхи и сомнения, и мысли об Эзре вернули его из тьмы и отчаяния с верой ещё более сильной, чем раньше, и связью с Силой, какой он никогда не знал прежде. Все мысли, все действия, все события, всё вело к нему, словно не Эзра идёт за ним, а он за Эзрой. Может быть, так и есть — учитель учится у своего ученика так же, как ученик у учителя, мастер Йода говорил так. Уважай своего ученика и прислушивайся к нему, иначе почему он будет уважать и слушаться тебя? Сила ведёт вас обоих, и его не менее, чем тебя. И он думает, что слушает, но так ли это? Слушал ли он после Малакора? Слушал ли он до Малакора, или только его вина, что всё там так вышло? Он помнил насмешливый взгляд Мола и то, как жарко Эзра убеждал довериться ему. И думал потом — что я сделал не так, что он так легко поверил ситху, а не своему учителю? Что он так отчаянно искал, что не увидел тьмы в мыслях Мола и пошёл за ним с такой готовностью?