Эзра опять кивнул и так и остался с опущенной головой. Белка перебралась с ноги Кейнана к нему на колено и взглянула снизу вверх ему в лицо своими круглыми чёрными глазками.
— Я просто боюсь, что тебе опять будет плохо, — совсем тихо сказал Эзра. — Что ты будешь сидеть тут, и я ничем не смогу помочь.
— Не будет, — мягко ответил Кейнан. — Это в прошлом. Можешь быть уверен.
Он убрал руки с плеч Эзры и снова повернулся к горизонту. Вторая белка забралась ему на плечо, первая исследовала рукав Эзры, пытаясь залезть туда целиком.
— Знаешь, — буднично сказал Кейнан, — но вот вообще в старые времена, конечно, было принято ученикам больше слушаться своих учителей.
— Выходит, не такие уж и плохие эти новые времена, а? — буркнул Эзра и Кейнан рассмеялся и покачал головой.
Поначалу Эзра опекал его, пытался от всего защитить и во всём помочь, словно Кейнан был теперь беспомощен. Кейнана это немного раздражало, потому что большую часть времени Эзра только мешал, и немного смешило, но он ничего не говорил, ученик сам должен был понять. Страх, любовь и вина мешали Эзре видеть ясно, и Кейнан больше не собирался игнорировать это. Он сам теперь видел намного яснее, чем раньше. Они не могли повлиять на то, что чувствовали, значит, их задачей было контролировать эти чувства, как все остальные. Кейнан мог помочь и направить, но научиться распознавать то, что ему мешает, и понимать, как это работает, Эзра должен был сам. Это был как раз тот урок, который можно выучить только на собственном опыте. И Эзра выучил его быстро. Как и большинство уроков — он всё-таки был очень талантлив, думал Кейнан. А последние месяцы добавили ему решимости и страсти стать лучше. Боль, гнев и вина отступали, а привычка к усиленным тренировкам оставалась — нет худа без добра, всем нам нужны свои испытания.
Эзре потребовалось не так много времени, чтобы понять, что Кейнан не нуждается в его постоянной опеке, и с этим пониманием к нему вернулась прошлая весёлость. Чувство вины отступало и превращалось в опыт, как и должно было быть. Теперь он знал, когда Кейнану нужна помощь, а когда нет, всё лучше понимал, на что он теперь способен, в чём ограничен, и сам начал подстраиваться, искать новые пути взаимодействия, новый стиль боя.
— Чего ты улыбаешься? — спросил он как-то после того, как они с трудом ушли от преследования, запрыгнув в Призрак на ходу, и теперь лежали на полу, тяжело дыша.
— Ты сам не заметил, да? — спросил Кейнан, подбирая слетевший с головы шлем.
— Чего не заметил? — не понял Эзра, лихорадочно припоминая, что он мог упустить.
— Ты даже не спросил меня. Ты сам действовал исходя из того, какие мои способности усилились, а какие ослабли. И рассчитал всё безупречно. Ты думаешь, почему Сабина кричала «ты свихнулся»?
— Ой, — сказала Сабина из угла, — вы оба полоумные, если ты его ещё и хвалишь за это всё.
— Но ведь мы ушли, так, как он и рассчитывал. Он всё сделал верно.
Сабина встала, упёрла руки в бока и глянула на них насмешливо сверху вниз.
— А можно в следующий раз не верно, а попроще и наверняка?!
— У меня не очень получается попроще, — беззаботно ответил Эзра.
— Вот это верное замечание, — вздохнул Кейнан, но, незаметно от Сабины, подмигнул Эзре, прежде чем снова надеть шлем. И сказал, когда она вышла: — Ты молодец.
Позже Эзра спросил:
— Я достал тебя, да?
Кейнан удивился.
— С чего ты взял?
— Не сейчас, — пояснил Эзра. — Когда пытался водить тебя за ручку.
— А, тогда. Ну, это было немного… утомительно.
— Почему ты меня не остановил и не объяснил?
— Я хотел, чтобы ты сам научился видеть реальность, а не домыслы, рождённые твоими эмоциями.
— Проще было сказать, — проворчал Эзра. — Я был полным идиотом.
— А правильней было — сделать, — поучительно ответил Кейнан, и Эзра закатил глаза. Но понял, конечно.
Эзре уже исполнилось восемнадцать, он перерос Сабину, но всё равно был ниже Кейнана почти на голову и, видимо, надеждам догнать мастера в росте сбыться было не суждено, хотя они и с самого начала были призрачными, Гера частенько ворчала на Кейнана «оглобля», когда он со своими почти двумя метрами мешался ей в кабине пилота. В остальном мастер и ученик были похожи — Эзра окреп, но оставался таким же тощим, какая-нибудь сердобольная бабушка из задерживавшихся на базе беженцев то и дело норовила сунуть ему в руки пирожок, кусочек твёрдого, полузасохшего сыра, помятый фрукт… в общем всё, чтобы поддержать силы юного падавана. Юный падаван обычно не мог отказаться. Потому что жрать действительно хотел круглыми сутками. «Куда всё уходит?», — задумчиво спрашивала Сабина, глядя на то, как он поглощает вторую порцию за обедом. «В мозг», — отвечал Эзра с набитым ртом. «Ха! Если бы», — беззлобно замечал Зеб.