Однако он не пожелал отпустить ее. В лунном свете, что падал на лицо барона сквозь узкое окно башни, заметно было, что он охвачен возбуждением.
– Иссельда, вы должны принадлежать мне. Нынче же ночью мы покинем замок и завтра окажемся вне пределов Камарга. Твой отец не осмелится броситься за нами в погоню.
– Мой отец осмелится на все, что угодно, – отозвалась она невозмутимо. – Но я и сама не пожелаю так огорчить его.
– Что это означает?
– Очень просто. Я никогда не выйду замуж без его благословения.
– Он даст согласие.
– Сомневаюсь.
– В таком случае…
Иссельда вновь попыталась вырваться, но барон крепче стиснул ее в объятиях. Теперь она испугалась по-настоящему, хотя и сама не могла понять, как пылкая страсть, так волновавшая сердце, столь быстро перерасла в истинный ужас.
– Мне нужно идти. Отпустите меня.
– Ну нет, Иссельда, я не привык к отказам. Сперва этот упрямец, твой отец, а теперь и ты! Да я скорее убью тебя, но не позволю уйти, прежде чем добьюсь своего.
С этими словами он притянул ее к себе и попытался поцеловать. Девушка застонала. И в этот миг в комнате возникла темная, закутанная в плащ фигура. В лунном свете блеснул кинжал, и барон обернулся, не выпуская девушку из объятий.
– Немедленно отпустите ее! – воскликнул неизвестный. – Иначе, вопреки всем законам гостеприимства, я буду вынужден прикончить вас!
– Ноблио! – всхлипнула Иссельда. – Скорее бегите за отцом, вам с ним не совладать!
С громким хохотом барон Мелиадус отшвырнул Иссельду от себя.
– Чтобы я стал сражаться с тобой? Да ты смеешься надо мной, книжник! Поди прочь! Я уйду отсюда, но только вместе с ней.
– Вы уйдете один, – возразил Ноблио. – И как можно скорее, иначе я буду вынужден взять на себя грех смертоубийства. А Иссельда останется здесь.
– Нет, она отправится со мной, причем немедленно, хочет она того или нет, – плащ Мелиадуса распахнулся, и девушка заметила короткий меч у него на поясе. – Прочь, господин Ноблио! Или вам уже никогда не доведется сложить стихов о нынешней ночи.
Ноблио не шелохнулся. Неуловимым движением взявшись за рукоять меча, гранбретанец обнажил клинок.
– Даю тебе последний шанс, книжник.
Ноблио молчал, не мигая глядя на барона, и лишь рука его чуть заметно дрожала, стискивая кинжал.
Иссельда пронзительно закричала, и крик ее эхом разнесся по всему замку. Зарычав от ярости, барон повернулся к ней и вскинул меч.
В этот миг Ноблио метнулся вперед и ударил гранбретанца кинжалом, однако кожаные доспехи защитили барона. Мелиадус обернулся с презрительной усмешкой и дважды нанес удар мечом, в голову и в грудь Ноблио, и поэт-ученый рухнул навзничь, заливая кровью каменный пол. Иссельда вновь закричала в отчаянии, а барон, нагнувшись, схватил ее, заломил руку за спину так, что девушка застонала, а затем, перекинув себе через плечо, выбежал из комнаты и устремился вниз по лестнице.
Чтобы оказаться в своих покоях, ему сперва нужно было пройти через парадный зал, но когда он вошел туда, с другого конца помещения до него донесся шум, и в отблесках угасающего огня барон увидел графа. Тот стоял в дверях с огромным мечом в руках, одетый лишь в просторный домашний халат.
– Отец! – вскрикнула Иссельда, и гранбретанец, отшвырнув ее на пол, вскинул руку с мечом.
– Так значит, Ноблио был прав! – взревел граф. – Вы оскорбили мое гостеприимство, барон.
– Мне нужна ваша дочь, граф. Она любит меня.
– Вы заблуждаетесь, – граф взглянул на Иссельду, которая заливалась слезами. – Защищайтесь, барон.
Мелиадус сдвинул брови:
– Мой меч – жалкая игрушка рядом с вашим, и, кроме того, мне противна мысль сражаться с человеком столь преклонных лет. Может быть, мы могли бы прийти к соглашению…
– Отец, он убил Ноблио!
Когда граф услышал эти слова, его затрясло от ярости. Подбежав к стене, где красовалась целая коллекция всевозможного оружия, он сорвал с крюка самый большой меч и швырнул его под ноги барону. Клинок с грохотом покатился по каменному полу. Мелиадус, нагнувшись, схватил брошенное ему оружие. Теперь преимущество было на его стороне, ибо он был в кожаных доспехах.
Сделав шаг вперед, граф поднял меч и атаковал барона, но тот ловко парировал выпад. Со стороны дуэлянты походили на дровосеков, которые рубят огромное дерево, нанося мощные размашистые удары то с одной стороны, то с другой. Лязг оружия разбудил слуг графа и свиту барона, и теперь все они выбежали в зал и застыли, не зная, что предпринять. Вскоре вместе со стражниками появился и фон Виллах. Теперь на стороне графа было явное преимущество, и гранбретанцы не осмелились мешать.