* * *
Утро. Спят пассажиры на полках —
Что им знать о волненьи моем?
Что им знать, что мне ехать недолго,
Что встречаюсь я с новым жильем?
Сам не знаю того полустанка,
Где оставлю притихший вагон —
Может быть, только птица-зорянка
Встретит мой неуклюжий поклон.
ЧУДО-ПАРНИ
Скакала лошадь за автобусом.
А в кошеве с лихой замашкою
Кричал чудак:
— А кто бы сам.
Вот так, по-русскому!
По-нашему!
Он был смешон
и жизнерадостен.
Он русский дух плескал
на площади.
Он был горяч!
Он был под градусом.
И не жалел буланой лошади.
И удивлялись горожаночки.
И улыбались парню бравому.
— Эх и парень!
Ах и саночки!
С ним по парку бы…
Под правую.
И не знают горожаночки,
Что, гуляя в парках парами,
Их любимые Иванушки
Все бывают чудо-парнями.
МОРЕГЛАЗАЯ
Не встречал еще ни разу я,
Уж такие, брат, дела,
Чтоб такая… мореглазая
В мире девушка жила.
И кому я ни рассказывай,
Спросят:
— Что за чудеса?
— Это что за мореглазая?
— Что за дивные глаза?
И отвечу им не сразу я,
Да и каждый ли поймет,
Что дивчина мореглазая
В нашем городе живет.
Что улыбкой неслучайною
Те глаза озарены,
Что джокондовскою тайною
Они окружены.
РАЗДУМЬЕ
Я хочу шагать далеко —
Дальше самых дальних далей.
Где ни юга, ни востока,
Где ни горя, ни печали.
Я хочу смеяться громко —
Громче громких раскатов,
Чтоб от скал — одни обломки,
Чтоб замолкли все набаты.
Жить хочу и долго-долго —
Дольше солнечного света,
Чтоб послушать перетолки
О сегодняшних поэтах.
СЕДИНЫ
Мой давний друг,
О, как мы поседели,
Знать, постарели,
Что поделать тут?
Что тут поделать?
Серые метели
Метут — метут.
Мой давний друг,
О, сколько потеряли
Непознанных друзей:
Что делать тут?
Серебряные веточки
Завяли —
Не зацветут.
Мой давний друг,
О, как мы повзрослели
и… помолодели —
Миг житейский крут.
Вон — тополя опять
Зазеленели
И аллеи скоро зацветут.
Юрий Марков
Родился в 1946 г. в Перми. С юности живет в Березниках. Стихи печатались в газетах, журналах, альманахах. Автор трех книг. Нынче принят в члены Союза писателей России.
СТИХИ О ТРЕУГОЛЬНОМ СКВЕРЕ
А погода моя и деревья мои,
И лучи от случайной машины,
С тополей разносящийся шепот молитв —
Все мое до глубокой кончины.
Захожу без помех в паутину теней
Треугольного старого сквера.
Он причастен к далекой любови моей,
Каждой веткой его движет вера
В то, что все у меня хорошо и причин
Быть не может для грустного взгляда.
Милый друг, треугольный, давай помолчим,
Эта ночь нам обоим награда.
ПАМЯТИ ЕСЕНИНА
Каким он был, я не грущу, не зная.
Природа заменяет всех и вся.
Но что мне делать, роща золотая,
Он всю тебя допел до сентября?
Отговорила ты — и я лишился речи.
О золотой не дал мне говорить.
Поскольку все сказал про волосы и плечи,
Про то, как можно под луной любить.
Я не грущу. Но над окошком месяц
Опять стоит и лыбится в ночи.
Здесь хода нет!
Поэты рифмы месят
И вечность недозрелая горчит.
* * *
Ветра звуки. Осень. Темень.
Никого не жду.
Полублики, полутени
В вымершем саду.
Никого не жду и настежь
Окна в листопад
Открываю:
Там ненастья
Изнуренный взгляд.
Ветра звуки все бездомней
Ширятся в миру.
Все печальней, все огромней
Сердце на ветру.
Разошлось, расколотилось —
Волей не уймешь.
Сам не помню как случилось —
Ветер, я и дождь.