Катурия пристально посмотрела на человека, все еще стоявшего на вершине башни. Время как будто остановилось — все кругом застыло в мертвой неподвижности, и лишь Катурия с Геммелем не утратили способности двигаться и разговаривать.
— Я не успею вернуться в столицу и добежать по лестнице до вершины башни, — ответила Катурия. — К тому моменту, когда я доберусь до него, он уже завершит начатое.
— Значит, тебе придется действовать отсюда, — спокойно заметил Геммель.
Катурия смерила расстояние до башни и покачала головой.
— Я истратила слишком много сил, — призналась она. — Не знаю, сумею ли дотянуться до него заклятьем.
— Возможно, помощь друга тебе не повредит, — предложил Геммель.
Катурия нахмурилась.
— Кого ты называешь другом?
— А ты как думаешь?
— Уржуга? — Катурия кивнула на верного своего мутанта, который, уловив на себе взгляд госпожи, нашел в себе силы любовно заворчать.
— Я ценю твое чувство юмора, принцесса, — сказал Геммель не без раздражения, — однако сейчас я имел в виду себя.
— Ты мне не друг, — отрезала Катурия.
— Возможно, — не стал спорить Геммель, — но и не враг. У нас общая цель — Кристалл. Диган не должен завладеть им. Никто не смеет владеть Кристаллом единолично. Тебе придется остановить Дигана.
Он встал у Катурии за спиной, прижался к ней всем телом. Они вместе вытянули вперед сплетенные руки, и Геммель зашептал в ухо Катурии заклинание… Губы принцессы задвигались, повторяя слова мага…
Кристалл Вечности, пылал в руках Дигана, с силой прижимаясь к сердцу принца. Дар богов, великий магический камень, вживался в плоть Дигана и становился ее неотъемлемой частью. Это причиняло невероятную боль, но вместе с тем наполняло душу Дигана нечеловеческим ликованием. Все происходило именно так, как и предрекал маг Геммель.
Сейчас Диган больше не испытывал больше никакого страха — он не страшился ни боли, ни смерти. Что означает жалкая телесная оболочка в сравнении с дарованной ему вечностью? Диган кричал от восторга. В эти мгновения он был абсолютно уверен в том, что все происходящее — правильно и что никак иначе и быть не может. На глазах у двух застывших посреди кровопролитного сражения армий Диган превращался в истинного владыку Империи Света, владыкой на все времена…
Дигану хотелось, чтобы это мгновение его абсолютного торжества длилось вечно. И едва лишь он пожелал этого, как вместе с желанием пришло и понимание. Теперь Диган твердо знал, что именно он должен сделать. Для того, чтобы какой-то миг жизни оставался неизменным, следует умереть. В этот самый миг. Только тогда он перейдет с тобой в вечность.
С громким торжествующим смехом Диган вынул из ножен меч, все еще покрытый кровью маленького монстра, убитого им в подземелье, и вонзил клинок прямо себе в сердце.
Хлынула кровь. Диган вырвал меч из раны и выронил клинок, который падал с вершины башни странно-медленно, вспыхивая при каждом обороте, пока наконец не зазвенел, ударившись о камни мостовой.
Звон этот оглушил людей и нелюдей, небо над головами изменило цвет, сделавшись багряным и наполнившись золотым свечением… Оглушительный раскат грома прокатился от горизонта до горизонта, тройная молния упала с небес и поразила камень, горевший в груди у мертвеца. Сотни сверкающих осколков посыпались дождем, разлетаясь веером на большие расстояния. Большая часть кристалла осталась в груди самоубийцы, но он этого не осознавал.
Люди были ослеплены, погружены в оцепенение… Длилось это, как казалось, целую бесконечность, а потом все разом как будто потеряли сознание.
Когда же противники очнулись, все вокруг оставалось прежним: солнце лишь ненамного сместилось к горизонту на блекло-голубом небе, пыль под ногами взлетала облаками, звенело оружие, храпели кони — битва была в самом разгаре.
Многие попросту не помнили о произошедшем, у других же осталось лишь смутное воспоминание о том, что на их глазах разыгралось, вроде бы, некое из ряда вон выходящее событие…
Странным образом изменилось лишь настроение сражающихся. Они бились без ярости, без желания победить. Они просто наносили и отражали удары, не отдавая себе отчета в том, ради чего убивают других и умирают сами.
Катурия опустила руки и отстранилась от Геммеля. Маг с улыбкой смотрел на нее.
— Свершилось! — проговорил он.
— Он мертв? — спросила Катурия.
Геммель кивнул.
— Диган покончил с собой на глазах у всей Империи! — прибавил он. — Славная смерть. Возможно, наш принц сделал это, желая положить конец гражданской усобице…