А юная Катурия начала заводить осторожную дружбу с самыми прожженными придворными интриганами, которых безошибочно выбирала из дворцовой среды. Они много, чрезвычайно много порассказали ей и о былых правителях Империи, и о нынешнем государе Дахане Седьмом, и о братьях-наследниках, Нотоне и Дигане. Многие общеизвестные факты представали после этих рассказов в совершенно ином свете. Катурия узнала немало любопытнейших и весьма интимных подробностей о жизни правящей фамилии.
Трудно было устоять, когда Катурия задавала вопросы, — ведь она так замечательно умела слушать, так чудно хлопала длинными ресницами, так испуганно вскрикивала «Ах, не может быть! Да что вы говорите!» Это льстило людям, и они охотно делились с ней сведениями.
Постепенно красота Катурии расцвела. Теперь супруга наследника больше не выглядела девочкой-подростком, заблудившейся в лабиринтах дворца, заброшенной среди анфилад роскошных, огромных залов. Она превратилась в зрелую красавицу, умную, образованную, хорошо знающую себе цену. И еще она отлично знала, чего хочет от жизни и как добиться желаемого.
Это тоже оказывало на мужчин поистине магическое действие. Именно тогда Катурия всерьез занялась магией и перешла от изучения теории к некоторым практическим занятиям…
А оба брата-наследника и их отец-государь по-прежнему считали ее миленькой и безобидной. Ну подумайте сами, разве может такая красивая женщина представлять какую-то угрозу для престола?
Катурия послушно произвела на свет сына, которого назвали Борок. Когда эта, основная, задача была выполнена, мужчины, стоявшие у кормила власти, оставили Катурию в покое и, казалось, вовсе забыли о ее существовании.
Нотон, супруг Катурии, продолжал свои загадочные опыты над живой природой, которую он исследовал и пытался преображать в собственных, никому не известных целях. Диган по-прежнему проводил все свое время на охоте, в тренировках и турнирах. Он вовсе не помышлял о женитьбе и, кажется, твердо решил взять от жизни все наслаждения, какие только она может ему предложить.
И вот наконец случилось то, чего все и ожидали, и боялись.
Скончался старый государь.
Едва лишь завершилось время траура и отгремели погребальные трубы, как Империю Света потрясло новое известие: Нотон, законный наследник и старший сын почившего Дахана Седьмого, всенародно отказался от престола в пользу своего младшего брата — Дигана.
— Я не гожусь в правители, — признался Нотон в своей речи, которая должна была стать тронной. — Да и не стремлюсь к власти, по правде говоря. Всем вам известен мой характер. Не притворяйтесь, будто не знаете меня! Не вы ли судачили за моей спиной? Не вы ли твердили, что не пристало наследнику все свое время проводить в лабораториях, за книгами и колбами? И однако же я именно таков, каким вы меня знаете. Я — ученый и хотел бы по-прежнему заниматься моими научными изысканиями. Уверен, что именно в таком качестве я принесу нашему народу наибольшую пользу. Что до престола, то самое глубокое и искреннее мое желание — отдать его Дигану, моему младшему брату. Он — истинный государь по складу характера. Его вы тоже знаете, о нем вы тоже немало говорили между собой, когда считали, что вас никто из посторонних не слышит. Первый на охоте, первый на всех турнирах, прирожденный воин — таков мой младший брат. И его я считаю единственным достойным наследником, ему я желаю отдать трон. Я рассчитываю на вашу поддержку.
Тут-то и начались настоящие неожиданности.
Едва лишь Нотон замолчал, обмахиваясь платком, весь красный от пережитого волнения, как вперед выступила Катурия.
До сих пор принцесса постоянно держалась в тени. К ее присутствию все привыкли — как привыкают к изящной мебели, к статуе или светильнику. Очень красиво — да; но никто ведь не предполагает, что позолоченная статуя откроет рот и начнет вещать, вмешиваясь в решение судеб государства!
Тем не менее это произошло.
Облаченная в церемониальные бело-фиолетовые траурные одежды, Катурия выглядела одновременно и хрупкой, и властной. Голос ее звучал уверенно, речь была глубоко продуманной. Катурия воспользовалась своей красотой, чтобы заставить людей смотреть на себя, а когда к ней уже было приковано всеобщее внимание, она вынудила этих мужчин и выслушать то, что намеревалась им сказать.