— Я позволяю себе напомнить, что еще остаюсь командиром этого отряда, — спокойно отозвался Элаин, — и отвечаю за вашу безопасность. Хватит мечать и грезить. Вы клонитесь в седле, как будто ранены.
— Может быть, я ранен, — ответил Фавиол.
— Знаете, мой господин, слыхал я, как важные господа утверждают, будто раненая душа болит сильнее раненого тела, — сказал Элаин, — да вот только это неправда. Если бы вас пырнули в живот, всякое душевное страдание тотчас бы от вас отскочило и только одним вы и были бы озабочены — как бы не растерять по дороге свои кишки. Поэтому встряхнитесь. Вы все ж такие воин, хоть и пыжитесь.
От такой неслыханно наглой отповеди Фавиол проглотил язык. А Элаин прибавил:
— Глядите в оба и держите оружие под рукой.
— Где руины? — Фавиол проглотил комок в горле и сумел наконец заговорить. — Их ведь, кажется, не видно?
— На противоположном берегу, — Элаин показал рукой.
Фавиол вгляделся в реку и раскинувшееся за ней болото.
— Но я ничего не вижу.
— Это не имеет значения, видите вы что-то или нет, — возразил Элаин. — Руины от вашего неведения никуда не денутся. Они там, уж поверьте.
Фавиол понял, что ему следует позабыть о своей гордости, если он хочет вытянуть из этого странно простодушного солдата хоть что-то. Элаин явно не признавал языка, на котором изъясняются аристократы. В его обращении чувствовалось нечто особенное… Как будто все люди в мире были для Элаина равны — и равно слабы и ничтожны по сравнению с мощью богов.
— Расскажи подробней, — попросил Фавиол. — Как ты узнал, что руины — там?
— На дороге имеются особые приметы, чтобы орденские могли держаться осторожно, — объяснил Элаин. — К тому же с нами следопыт.
Фавиол наморщил нос.
— Мне не нравится этот Орниш.
— Вам все здесь не нравятся, мой господин, — заметил Элаин, — но это еще не означает, что мы все дурные люди.
— Почему меня не оставляет такое чувство, что ты меня воспитываешь? — осведомился Фавиол.
— Потому что это правда, — сказал Элаин. — Впрочем, мои намерения к делу не относятся. Хороши вы или плохи, воспитаны или не воспитаны — мне поручено оберегать вас, даже и ценой собственной жизни, и я это сделаю, можете не сомневаться.
— Не сомневаюсь, — пробормотал Фавиол. — Но продолжай про руины.
— Отсюда мы не можем разглядеть их, но там, посреди мертвых болот, находятся остатки разрушенной столицы. Я там никогда не был, — прибавил Элаин, — да и мало кто может похвастаться таким опытом. Тем не менее, о руинах известно довольно многое. Например, то, что под ними находятся многочисленные подземные ходы. Целый лабиринт. И там, равно как и в развалинах, живут существа, о которых нам лучше ничего не знать. Обычно они выбираются на поверхность ночью. Но имеются и такие, которые способны передвигаться днем. Тут не угадаешь. Они все разные.
— Они сохранились там со времен катаклизма?
— Возможно.
— Или же они там размножаются? — настаивал Фавиол.
Непонятно было, пытается он поддеть молодого воина, заставляя того рассуждать на темы, явно не входящие в его компетенцию, или же всерьез интересуется проблемой.
— Говорят, они обладают способностью превращать людей в себе подобных, — просто сказал Элаин. — Другие живут тысячи лет. В точности никто, наверное, не знает.
— А какая именно опасность грозит нам? — осведомился Фавиол.
— Магистр сообщала вам, что на этой дороге погибло уже два отряда? — вопросом на вопрос ответил Элаин.
Фавиол пристально посмотрел на Элаина и промолчал.
Элаин криво усмехнулся:
— Значит, не говорила… Правильно, зачем пугать раньше времени. Вдруг бы вы отказались от своего путешествия? Рисковать не стоило.
— Магистр ничем особенным не рисковала. Она же не взяла с меня денег за сопровождение и охрану, — возразил Фавиол. — Ты работаешь на меня бесплатно, друг мой.
— Ей нужно от вас кое-что, что дороже любых денег, — указал Элаин. — Если вы привезете браслет Ирривы, это будет… очень важно.
— Ты сам не знаешь ценности браслета Ирривы! — засмеялся Фавиол.
— Почему не знаю? — Элаин пожал плечами. — Мне известно самое главное. Это опасная вещь, она должна храниться там, где до нее не доберутся нечистые руки, вот и все.
— Хорошо. Так что мы будем сейчас делать? — спросил Фавиол, вынимая меч из ножен.
— Смотреть в оба, — бросил Элаин. — Собственно, это все, что я хотел сказать.
— Ты мог сказать это с самого начала, — проворчал Фавиол. — Не обязательно было быть таким многословным.