— Только напоили чем-то, от чего я проспал несколько дней, — ответил Орибаз, улыбаясь ей во весь рот.
— Ты будешь вести себя тихо и убивать тех, на кого я покажу пальцем, — продолжала Катурия. — Ты не станешь задавать вопросов. И не вздумай перечить. Повинуйся беспрекословно, понял?
— Да, — сказал Орибаз.
«А в Империи Света куда больше негодяев, чем можно было бы предположить», — заметила Катурия про себя.
— Хорошо.
Она поднесла ладонь к решетке, и тотчас, повинуясь заклинанию, из пустоты на прутьях появился замок. Катурия щелкнула пальцами, и замок открылся.
— Выходи, — кивнула она пленнику.
Орибаз выскользнул на волю. Катурия передала ему свой кинжал.
— Помни наш уговор, — прибавила она. — И не забывай, я могу уничтожить тебя одним щелчком пальцев.
Он кивнул, не сводя с нее горящих, голодных глаз.
Катурия лгала: ее магические силы были истощены фокусом с замком. Но Орибазу знать об этом было не обязательно. Хорошо иметь поддержку крепого, сильного мужчины, думала Катурия. Она не слишком рассчитывала на свои магические силы — Нотон, несомненно, был гораздо сильнее.
Сопровождаемая Орибазом, который следовал за ней, как тень, Катурия прошла по лабиринту и очутилась возле самой дальней лаборатории.
Уржуг почуял приближение Катурии еще издалека. Он приподнялся, вытянул шею. Увлеченный финальной стадией операции, Нотон даже не заметил этого.
Между тем Катурия подняла лампу и указала Орибазу на проход в лабораторию, похожий на нору.
— Войди и убей человека, стоящего за операционным столом, — приказала она. — Там будет чудовище, которое его охраняет. Постарайся убить его тоже.
Она с удовольствием проводила Орибаза глазами. Он осторожно двигался вдоль стены, чуть помедлил перед входом в лабораторию и затем, пригнув голову перед низкой притолокой, проскользнул внутрь. Катурия остановилась, прислушиваясь.
До нее донесся долгий, угрожающий вой, затем рычанье и грохот, — очевидно, во время схватки стол с лежащей на нем жертвой опрокинулся. Катурия засмеялась и вошла в лабораторию уверенно, как истинная хозяйка.
Орибаз, истекая кровью, продолжал сражаться с Уржугом. Тот клацал зубами, пытаясь разорвать горло моряка. Нотон стоял над схваткой, широко расставив ноги и держа окровавленный нож. Несчастный, которого отрекшийся молодой император кромсал во имя науки, был мертв. Очевидно, от неожиданности при вторжении Орибаза Нотон вздрогнул и сделал неверный разрез, так что острие рассекло артерию на горле жертвы.
Целое море крови натекло на пол. Нотон явно растерялся. Он никак не ожидал атаки. До сих пор Нотон считал лабораторию своим надежным убежищем, местом, где он может уединиться, не опасаясь никаких вторжений извне. Ему и в голову не приходило, что здесь, в темноте подземелья, могут находиться без его ведома какие-то другие люди, да еще, к тому же, враждебно к нему настроенные.
Орибаз отчаянно боролся за свою жизнь. Он нанес Уржугу несколько ран длинным кинжалом, полученным от Катурии. Рот Уржуга был разрезан, оттуда непрестанно текла кровь. Еще одна рана кровоточила на плече нечеловека. Орибаз пострадал куда сильнее. С каждым мгновением он слабел все больше.
Не обращая внимания на схватку, Катурия спокойно вышла вперед и откинула капюшон, чтобы муж мог видеть ее лицо.
— Катурия! — воскликнул Нотон, поднимая нож инстинктивным движением, стремясь защититься.
Среди всего того ужаса, что творился в лаборатории, — разбрызганной по стенам крови, человеческих внутренностей, валявшихся на полу, двух рычащих, сцепившихся в смертельной схватке существ, — Катурия стояла невозмутимая, и ничто, казалось, не могло разрушить ее холодной красоты. Ни единой капельки крови не попало на ее одежду.
— Катурия… — повторил Нотон, отступая на шаг. — Жена…
Она улыбнулась, мило и приветливо, и кивнула ему как ни в чем не бывало:
— Это я, мой дорогой муж. Рада, что ты еще в состоянии узнавать меня при встрече.
— Не говори глупостей! — рассердился он. — Мы ведь совсем недавно виделись в тронном зале, где я…
— Где ты наговорил глупостей! — весело заключила она. — Помню. Однако теперь всем твоим глупостям пришел конец. Бедный Нотон! — Она закатила глаза. — Он слишком был погружен в свою науку. Несчастный молодой государь! Он так заботился о том, чтобы принести благо своим подданным… — Катурия иронически посмотрела на труп торговца, лежавший у ног Нотона. — Впрочем, этому неудачнику ты оказал истинное благодеяние, наконец-то зарезав его. Он уже мало на что был годен, особенно после того, как по его телу прогулялся твой нож… — Она хмыкнула. — В любом случае, твоя смерть, дорогой супруг, стала истинным потрясением для твоей безутешной вдовы, для твоего сиротки-сына… и для всего государства.