При этом я, как оказалось при разборе принципа работы импланта — не совсем жрун душ, на что уже были намёки. Даймон-Карачун, в моей жуткой, но симпатишной морде — ассимилятор. Борг, понимаешь, этакий.
Ну а если без шуток, то ежели я захомячу более зрелую и развитую душу, нежели моя, то её оценочные критерии, морально-этическая составляющая, ну и всякое такое прочее начнёт доминировать в моей личности. И “да”, сожратое мной не проходило бесследно, так что я — давно не Отмороженный не только в плане опыта и многочисленных страдунств от всеобщего сволочизма и гадства. Я и Гемин, я и Стригор. А вот теперь я и Брамак. Не в плане шизофазии и личностного расщепа какого — естественный даймонский механизм душевной ассимиляции такого не предполагал. Кстати, никакого “сопротивления души пожиранию”, в принципе и не было. Было, в процессе ассимиляции, навязывание конечному продукту ассимиляции собственных норм и критериев. И, как понятно, далеко не абсолютное — многое собственное “размывалось”.
Да банально, Мороз-Отмороженный был… Более Отмороженным, чем я сейчас. Как это ни забавно. Его решения были в ряде случаев более противны эмпатическому восприятию, нежели мои. Психопат, в некоторой мере осудил я прототипа. Впрочем — исправится ещё, со спиногрызами и любимыми женщинами, халявщик этакий…
Так, это занятно, но ладно. Дальше, было несколько имплантов в туловище. Водители-оптимизаторы обменных процессов. Никаких узкоспециализированных и боевых имплантов организм не содержал: они были прерогативой, как ни удивительно, узкоспециализированных специалистов и бойцов. Связь имели тоже только с мозглячим пультом, диверсий во мне учинить не могли.
При этом, одним из основных источников доходов, наравне с “плетением информации”, была работа с имплантами. Ремонт, замена, настройка. Ко мне (ну раз уж я научно-исследовательски установил факт ассимиляции — то ко мне) припирались даже корпораты. Дело в том, что “социальное обеспечение” на станции пребывало в разряде “непонятное ругательство”. И за всё надо было платить, даже родной корпорации. И услуги Брамака выходили дешевле, чем корпских имплантологов. Насколько качественнее — чёрт знает.
Но факт оставался фактом: корпы среднего и средне-высшего звена были моими клиентами, наряду с бескорпоративными товарищами. Последние — либо наёмники, либо бандиты. Впрочем, особой разницы в рамках социума станции у двух последних категорий граждан не наблюдалось.
Ну так вот. Брамак банально не знал, на кой хрен ряд “плетений” в боевых имплантах. Не было ни соответствующего образования, ни достаточно тонких сканирующих механизмов. Однако, вот совершенно беспочвенно и на пустом месте, есть у меня мысли, что именно боевые импланты снабжались механизмами удалённого выключения и удалённого просраться.
На этом я знакомство с кибер-маго-машинерией организма своего пребывания я и остановил. Не вредят, в ряде моментов полезны, пусть будут. Хотя прямо скажем, девяносто девять процентов херни, которую они выполняют, выполняется в организме беловодца без всяких имплантов. Более того, при тренировке может управляться сознательно без всякого эфира.
А оставался вопрос проникновения в Башню. И как-то он, зараза такая, не решался с наскоку и не с наскоку. Как минимум потому, что данных по межмировым путешествиям, кроме самого факта осуществления таковых, у Брамака просто не было. Ни в кристалле корпорации, ни в сети никакой конкретики. Купец-планктончик дал данных больше, прямо скажем.
Что значит: система межмировой… ну, наверное, торговли — корпорация в корпорации. Данные, скорее всего, содержатся в самой Башне Врат и, возможно, в башне Совета. А с доступом — ни лешего не понятно. Планктон считал себя корпом, таковым он и был… но в рамках Башни Врат. В штаб-квартире появлялся редко, жил своей жизнью и тусовался в своей тусовке.
Соответственно, сам факт межмировых переходов скрыть и не пытались. Но их детали не раскрывались, будучи защищены на уровне высших тайн корпораций. И вопрос доступа “через корпорацию” если не снимается вообще, то становится под большой вопрос.
— Так, — озвучил я вслух, привычка обретённая Карачуном в эфире. — Для начала — нужны данные. Без них дело плохо, ни черта не сделаю, разве что сдохну безблагодатно.