Так что направился я и к другим “лидерам оппозиции”. Именно троице, озвученной Нестом. Первый, плетельщик плоти высокого ранга, отказался вести диалог наотрез, был лишён памяти о визите и оплёван по всей спине. Тут реально “придурок”, с паранойей в терминальной стадии, ставший из пассионария консерватором, пусть и в рамках дна. Всё устраивает, ничего менять не будем, грубо говоря. Хотя жаль — именно “контактов” у умелого медика и его организации как бы не больше всех прочих, и отклик на его обращение был бы наиболее высоковероятен… Ну да и леший с ним, с этим Флавстом, махнул я лапой, сваливая из “клиники под открытой станцией”.
Моцт, манагер и рыло творческой профессии, оказался “за”. Пришлось аж припугнуть артистичного, чтоб не трепал языком раньше срока. А то у явно депрессующего высокопоставленного рекламного психолога появилась Надежда. И с этой дамой, пусть и виртуальной, он хотел пробежаться по всем, до кого доберётся, поделившись радостью.
Не самый гадкий человек, действительно творческий, сколотивший свою организацию из своих почитателей, анонимно зарабатывающий денежку организацией рекламных кампаний.
А вот с довольно молодой (менее сотни лет) девицей Ренеей, силовичкой и организаторшей “бордельного профсоюза Дна” — вполне реального профсоюза, без “маманов”, на удивление, вышло занятно. Девица была “на всё согласная”, но выдвинула… Интересное контрпредложение.
— Для привлечения людей нужны креды. У тебя их много, судя по всему. Это решит вопрос привлечения людей и секретности, — выдала она.
— А ты права, — подумав, признал я.
Креды эти мне не жалко. А если через сеть борделей и индивидуалок всякой оппозиционной шушере последует “заказ за креды” — то и вопроса секретности не возникнет, благо “девочки” до поры и знать знамом не будут, на что и куда подписывают клиентуру.
В общем, на этом моё оппозиционное турне и завершилось. Время бежало, надо было возвращаться в конус. Готовиться, попрощаться, на всякий случай, с Вителой. Планировать, проверять и перепроверять. И мониторить сеть на случай, если мои планы накрылись глоткой, и кто-то из моих корреспондентов по глупости или злонамеренно “заложил” меня корпам.
20. Ворота Башни
Дома взволнованная девчонка чуть ли не силком утащила меня в постель. Не столько похоти ради, сколько уверенности и спокойствия для. Всё же ряд реакций у неё был типично человечий, на подсознательном уровне. И на моё длительное отсутствие, в силу явной бесперспективности “итальянских истерик” (как минимум, потому что бьющейся посуды в конусе не было, да и похер мне бы было на посуду, а звуки бы я заглушил), она поступила “по заветам прародительниц” — в смысле привязать через койку. Исполняя мужеский долг с самоотдачей, я мысленно и печально улыбался, на тему “не поможет”. Хотя… посмотрим, в общем, как будет.
После же плюнул на дела и выслушал трескотню заезженной девчонки перед тем, как она вырубилась. На тему что изучила, как и что. И решил не делать тайны из будущего, озвучив варианты.
— Мы на днях переезжаем. Либо в Башню корпорации: я, скорее всего, стану главой отдела плетений, — озвучил я, под восторженный блеск девичьих глаз.
Тут вопрос был в том, что несмотря на ряд нелицеприятных и вполне Вите известных моментов, высшие чины корпораций были в общественном сознании аристо. И тут срабатывал довольно забавный психологический выверт. Ну, например, про какого-нибудь принца знают, что он там младых пейзанок насилует, а после травит собаками насмерть, как пример. То есть факт на слуху, может и не про текущего прынца, но в общем — общее представление в сознании есть. При этом, девицы от этого титула, в обход логики и мозгов, впадают в труселятеряние в клинической формы. Мол, прынц, куды девацо.
И ладно бы только девки — у прожжённых деляг с арифмометром вместа сердца (правда, не всегда, но и у девиц не всегда, это, скажем так, ан масс) от всякого титулия мозги отключаются. Притом, что репутация этого аристократия, именно в деловом плане, может быть ниже не то, что плинтуса, а фундамента и водоотвода.
Чисто общественный выверт общественного сознания, который на Вите работал, невзирая на то, что девчонка — совсем не дура. Просто молодая, ну и “шаблоны общественного сознания” у неё работают в гораздо большей степени, чем стоило бы по уму. Ну и пырится на меня, соответственно, как на прынца на белой хренотени. Глазки горят, в мыслеэмоциях недооформленных, всякие “я как чувстовала!” и прочая не слишком разумная, но романтически восторженная дурь.