Раздеваемся в прихожей. Папа несёт наши сапоги и комбинезоны в ванную, поливает их душем, чтобы смыть жидкую грязь. Наши колготки сырые от начерпанной в сапоги воды. Наши футболки и волосы пропотели, щёки ярко-розовые. Нам весело и хорошо, в теле – приятная усталость, и только маленький голодный монстрик в животе не даёт покоя.
Мы идём на кухню готовить обед. Пока папа возится с одеждой, открываем буфет и вынимаем съестные припасы. Банка кукурузы и маслины, пачка разноцветных макарон. Из холодильника выловлены пучок салата, помидоры и натёртый сыр.
Женя набрал из крана воды в кастрюлю и зубами рвёт уголок пачки: макароны рассыпаются, часть в кастрюле, часть на полу. Парень выпучил глаза, сначала немного испугался, а потом восхищённо посмотрел на пол:
- Макароний дождь!
- Смотри, они все разные!
- Вот этот зелёный – с лягушками! – заявил брат и с хрустом начал грызть макарон-амфибию.
- А этот красный – земляничный!
Хрусть!
- Этот со щавелем!
Хрум!
- А этот – лимонный.
Хрям-хрям-хрям!
Доесть до конца убежавшие макароны не удалось, пришёл папа и все оставшиеся подмёл.
В тот день я узнала, почему нельзя макароны кидать в холодную воду. Если хочешь, чтобы их было много, а не один гигантский орк-макаронище в форме кастрюли, поджаривший свою макаронопопу дочерна, то засыпать их следует, когда вода уже кипит. Тогда пузырьки будут разгонять их, чтобы они не слиплись, и все макарошки сварятся отдельно друг от друга. А если положить потом ещё сливочное масло и перемешать, то эффект может сохраниться и на следующий день, когда их будешь разогревать.
В общем, порезали мы наш в меру хрустящий ленивый макарон на кусочки, добавили в него всю прочую найденную снедь, перемешали и получили отменное блюдо, которое назвали «болото с крокодильчиками». Мы вообще любим придумывать новые блюда, и они почти всегда нам нравятся, кроме того случая, когда в ягоды мы положили желатин со специями для мясного заливного. Но папа съел, ведь у него был День Рождения! Без десерта нельзя…
Правила поедания нашего нового блюда были таковы: из болота нужно выловить всех крокодильчиков. А от болота потом избавиться. Маслины и помидоры были очень вкусные. А кукуруза, к сожалению, застряла в болоте.
Запив наш обед томатным соком, мы отправились в свою комнату. Папа обещал почитать вечером, если мы будем играть тихо.
- Давай нарисуем карту и спрячем сокровища! – предложил Женя.
- А куда мы их спрячем? Нужен сундук!
- Что-нибудь поищем!
И мы стали критически осматривать дом в поисках подходящей ёмкости. Предложенную братом кастрюлю я сразу отмела – от неё пахнет горелым. Все ящики, найденные в прихожей, были забиты какими-то ботинками, а в одном круглом оказалась шляпа. Она, конечно же, пригодилась пиратам, а из коробочки мы сумели смастерить ещё один головной убор, чтобы никому не было обидно. Убрав ножницы и изоленту на место, как всегда просит нас папа, мы вспомнили, что уже потратили уйму времени, а сундук для сокровищ так и не отыскали. И тут наш путь пролёг через ванную, где судьба сама толкнула в наши руки чудесную декоративную коробочку. На ней мы смогли прочесть надпись «соль». Ёмкость была почти полная, но мы то, не будь дураками, точно знали, что на кухне в другой банке соль как раз заканчивается. Мы лихо сработали дельце, и чудесная розовая ароматная соль уже наполняла кухонную ёмкость до краёв. А папа-то сокрушался, что забыл купить в магазине соли!
Страшно довольные нашей тайной помощью народному хозяйству, мы вернулись к игре.
У Жени как раз недавно – в начале осени – был день рождения. Мы о нём никогда не забудем, и служители аквапарка сказали, что тоже никогда не смогут забыть, но не в этом суть. А в том, что один папин друг геолог принёс Жене чудеснейший подарок, который он мне даже ни разу не дал подержать. Сказал, что я маленькая ещё, а подарок хрупкий и ценный. Камни разные. Все в форме лошадок.
Одна – огненная, похожая на конька-горбунка, с природными разводами горячих оттенков, как языки пламени – из сердолика. Кажется, возьмёшь её в руки и обожжёшься.
Другая – малахитовая, как королева лесных просторов, вобрала в себя все оттенки изумрудно-зелёного, полосками загадочного лабиринта испещрявших её тело.