Магнус поклялся, что молить не будет. Унижаться он не будет.
Но насчёт криков Курт оказался прав.
Когда Магнус открыл глаза, он видел только осколок Луны на тёмных небесах. Он был в сознании — значит, жив, — но боль от невероятных ран так никуда и не пропала.
И где он находился? Понятным оказалось только то, что на улице. И в Пелсии, потому что было холодно, но не так, как в Лимеросе, и уж точно это не оранийская ночь.
А ещё он лежал в деревянной коробке.
— Ты очнулся, — отвратительное лицо Курта заслонило луну. — Ты так крепко спал… Будто бы мертвец.
— Я… Я не могу двигаться.
— Ты так жутко выглядишь, мой друг, но ты такой сильный… Такие пытки куда быстрее убивают людей, что мужчин, что женщин, а ты держишься.
— Ты ведь королевский советник, Курт. Урождённый лимериец. А ещё ты столь жалок… Но ты ведь должен понимать, что пошёл по ложному пути и пора остановиться!
— Все это просто не помеoается в моей голове. Никогда тебя не любил, терпеть не мог твоего отца. А теперь я свободен от тебя и от него, — Курт напрягся, и лицо его покраснело. — Скажи, а ведь ты правда боишься маленьких запертых помещений?
— Совершенно нет.
— Ну, совсем скоро они тоже начнут тебя пугать, — ухмыльнулся Курт. — Этот миг я навеки сохраню в своей памяти… Прощай, мой старый друг.
Магнус попытался сесть, но боль молнией пронзила его тело.
И тогда и луна, и ночь, и Курт Кирелло пропал, и всё спряталось за деревянной крышкой.
Он лежал в гробу.
В неё вколачивали гвозди. Магнус чувствовал, что мгновение пребывал в воздухе, а потом тяжело упал на спину. Заскрежетали лопаты, раздался мягкий стук земли, что заполняла могилу.
Курт и его стража похоронили его заживо в холодной пелсийской земле.