Кристиан окинул море движущихся затылков взглядом. Заметив в отдалении знакомую копну рыжих волос, он нырнул в самую гущу, не церемонясь и раздвигая оказавшихся на его пути в стороны. Вскрикнула похожая на жердь дама с птичьим клювом вместо носа, отшатнулся круглый господин с тонкими усиками над пухлой верхней губой; наткнувшись на соседа по очереди, он обрушил на пол стопку бумаг. Их возмущенные возгласы заставили собравшихся оборачиваться; с любопытством они крутили головами и возбужденно перешептывались. Выругавшись сквозь зубы, Фэй отбросил застывшие на его пути телеса госпожи Фриштекс (которую он мог узнать с любого ракурса по яркой фуксии блестящего наряда) и застыл в каком-то полуметре от цели.
Розали стояла к нему спиной, неторопливо перебирая бумаги на столе одного из контролеров. Она продолжила шуршать документами, даже когда лицо сидевшего перед ней работника окаменело, и в приемной воцарилась настороженная тишина.
-- Эй! - рявкнул Кристиан и ухватил девушку за плечо. Пальцы обожгла полоса боли, и юноша подался назад, вновь ткнувшись спиной в мягкую стену госпожи Фриштекс. Рука пылала и кровоточила, края пореза разъехались, даже не думая заживать.
Розали обернулась и махнула ножом для бумаг.
-- Осторожнее,-- она улыбнулась, продемонстрировав мелкие желтоватые зубы.--Девушки не любят, когда их хватают так грубо.
Где-то в гуще толпы раздался истеричный женский крик. Совсем рядом, за спиной Фэя, сделала глубокий вдох Диа, и в комнате едва ощутимо похолодало.
Однако "розовая фея" принадлежала Кристиану.
Он сжался и бросился всем телом вперед. Размахнулся и ударил локтем по лицу, наотмашь, так, что очки Розали слетели, а зубы клацнули. Затем еще раз, отчего убийца с хрипом повалилась на пол. Фэй не мог, да и не хотел остановиться; его кулак опускался снова, снова и снова. Пока бок не прошил нестерпимый жар, от которого Кристиан взвыл. Юноша отшатнулся назад, прижимая пальцы к мокрой ткани рубашки.
Розали поднялась, ощупала начавший заплывать глаз и растянула окровавленные губы в улыбке. Обнажив скопившиеся между зубами багровые прожилки.
-- И все-таки серебро прекрасно приводит в чувство, не так ли?
-- Бросай нож, все кончено.
Но "розовая фея" и не думала сдаваться. Бесстрашная как никогда, она захохотала высоким натянутым голосом, и второй подбородок на стыке лица и шеи задрожал.
-- Вы что, думаете, я одна? Уберете меня, и на смену мне придет...
Ее голова раскололась, как сочный плод, разделенная на половинки железным прутом. С распахнутым ртом Розали осела, заливая пространство вокруг себя кровью, сложилась у ног серой тщедушной фигуры в поношенном костюмчике. Из толпы донесся сдавленный крик, кого-то безудержно тошнило.
-- Сучка это заслужила,-- наконец сказал Волчок. Его пальцы разжались, и на мраморные плиты со звоном упала кочерга, разбрызгав алые пятна крови.
Больше он не говорил ничего. Ни когда его трепали по плечу, стараясь сдвинуть с места, ни когда уводили, ухватив под руки с обеих сторон. Но взгляд Волчка пылал торжеством, и Кристиан втайне ему завидовал.
-- В порядке?
Фэй оторвал взгляд от опустошенного бокала.
-- Вполне.
Дверь скрипнула, и Лис проник в комнату целиком. По обыкновению плохо выбритый, в охотничьих штанах и сапогах, он протопал к кровати и повалился на нее, закинув обувь на подушки.
-- Вот и отлично. Директор устроил настоящую панику, и я уже думал, ты истек кровью.
Кристиан поднялся с насиженного места, неловко придерживая опоясывавшую торс повязку. Не то чтобы она спадала при малейшем движении, но глубокая и долго не заживающая рана была для него в новинку. Обычно тело исцелялось само в течение нескольких минут, однако коварное серебро замедлило процесс. Оно жгло плоть оборотня, принося невиданные муки. Опуская его возможности до человеческих.
-- Всего лишь царапина. Не о чем волноваться.
Бок пронзила вспышка боли, и бутылка в руках Кристиана предательски затряслась, позвякивая горлышком о стенки бокала.
-- Тебе налить?-- как можно беззаботнее поинтересовался он. К счастью, Лис мотнул головой, и Фэй с облегчением вернулся в кресло.
-- Я все думаю о последних словах Розали. Как она там сказала?..
-- "Вы что, думаете, я одна? Уберете меня, и на смену мне придет",-- процитировал Кристиан.
-- Вот оно. Придет кто? Один, двое, трое?
-- Благодаря Волчку мы об этом уже не узнаем.
В комнате ненадолго воцарилась тишина. Фэй потягивал вино, разглядывая собственные пальцы ног. Лис следил за игрой солнечных зайчиков на потолке. За окнами Общества неожиданно распогодилось, и сквозь распахнутую форточку врывался заливистый щебет птиц.
-- Боюсь, это еще не конец.
Кристиан кивнул, хотя лежавший на спине охотник вряд ли мог увидеть его ответ. Настроения болтать у него не было, что случалось редко.
-- Я давно хотел спросить... Про ту встречу с мороком. Каждому оно предстает в своем облике. Олицетворяет его страхи,-- Лис сцепил длинные пальцы и закинул руки за голову.-- Что увидел ты?
Кристиан молчал, крепко сжав губы. Поводил взглядом по светлым стенам, пересчитал количество папок в стопке на столике. Заговорил он лишь когда отчаявшийся услышать ответ напарник повернул дверную ручку и оказался одной ногой в коридоре.
-- Одного знакомого. Я загрыз его лет семь назад, в Брюхвальде.
-- Не ты, а Волк,-- поправил его Лис.
-- Мы - единое целое. Все разговоры о раздвоении личности -- лишь отговорки. То был я. И отец очень радовался.
-- Но ты же не такой, как твой отец.
Охотник подмигнул, и на колени Кристиана мягко приземлилась цветастая тряпица, свернутая в комок. В нос тут же ударил знакомый запах, смешанный со сладковатым оттенком крови, отчего юноша сморщился и поднял ком двумя пальцами.
-- Передник Розали,-- пояснил Лис.-- Используй свои способности во благо. Может, мы что-нибудь отыщем с его помощью.
Фэй кивнул. Когда напарник вышел, скомканный передник полетел в другой конец комнаты, а Кристиан накрыл лицо ладонями. Раненый бок пульсировал, мысли метались в панике, отчего черепная коробка, казалось, треснет на части. Безумие "розовой феи" продолжалось, угроза не отступила со смертью Розали, и это приводило Фэя в полное смятение. Он растопырил пальцы и в который раз взглянул на стену, где темнела заключенная в раму вышитая картина. На поле под серыми тучами стоял черный волк, желтые точки глаз буравили юношу из-за высоких листьев осоки.
Тьма. Тьма наступала, и для долгожданного успокоения было еще слишком рано.
Безумие. Мысль о нем первой пришла в голову Лиса, когда он повернул ключ в замке дома Розали Вьюнок.
По официальным бумагам помощница директора проживала на окраине Петрополиса, где Тенистая река отсекала городские и заводские постройки от сельских домишек и чахлых садов. Именно там, на пологом заснеженном берегу и громоздилась одноэтажная постройка, больше напоминавшая забытый сарай.
Внутри же царил хаос. Лишенные окон стены темнели бархатом, от которого несло дымом и приторными маслами. Обе комнаты походили на лабиринт одноликих шкафов,-- одни пустовали, в других грудились склянки с жидкой магией и тома пособий по черному колдовству. Запрещенные, понял Лис еще до того, как отправившийся с ним директор пролистал потемневшие от времени рукописные страницы. В углу дальней комнаты лежал матрас со сбитой в грязный ком простыней.
И документы. Всюду - на полу, полках, импровизированной кровати - лежали бумаги: досье клиентов Общества, вырванные из папок, фотографии, записи, нацарапанные на серой дешевой бумаге. Под ними пол увивали меловые круги, которые наслаивались друг на друга, сливались и пересекались исходящими из центров лучами. При долгом и внимательном взгляде заключенные в них странные знаки начинали копошиться, подергивая нарисованными лапками.