Фьордалл, воплощение свободного духа и неистощимого богатства, искрился на солнце. Укрытый толстым покрывалом снега, он выглядывал из-под него окнами десятков мелких прилизанных городков, дышал заводскими трубами на границе с Брюхвальдом, отражал небо темной гладью фьордов, которые узкими расколами вгрызались в линию берега. Там стучали верфи, голосили чайки и крысы бегали по множеству палуб покачивавшихся на приколе кораблей. Воинственные и крепкие, местные жители с древних времен освоили судоходство; изведав море вдоль и поперек, они расселились вдоль всего северо-восточного побережья и оказались на удивление прекрасными хозяевами и фермерами. Корабли и неприступные горы дали фьордаллцам защиту; драгоценности, которые люди и карлики добывали в глубинах шахт - богатство, и вскоре Фьордалл стал богатейшей державой, опередив даже Петрополис. Теперь паруса его кораблей взлетали на мачты и надувались под заклинаниями лучших магов континента, а в горах работали специально созданные машины невиданных форм и размеров.
Кристиан таращился в скудный пейзаж за окном. Снежные склоны сменялись вяло-зелеными холмами, по которым ползли белые пятна овечьих стадов. Одно подобралось слишком близко к путям, так, что Кристиан мог рассмотреть их лишенные выражения глаза и пучки жухлой травы во ртах. Поезд испустил гудок, на полном ходу проносясь мимо, и овцы шарахнулись прочь в испуге.
Тусклый диск солнца плыл над линией горизонта. Изредка поезд нырял в тоннель, и вагон с сидящими в нем пассажирами погружался во тьму. Каждое неожиданное затмение они принимались крутить головами и с облегчением утыкались обратно в книжки и газеты, когда вновь оказывались на свету. Сам же Фэй предпочитал смотреть в окно, прислонив голову к вибрирующему боку вагона. Однако перед его взором проносились совсем не холмы и горные вершины. Помощница директора хохотала, раззявив окровавленный рот, и ее розовые щеки тряслись в такт. Темные сапфиры глаз Диа впивались в него ледяным и в то же время до странного напряженным взглядом, от которого глубоко под ребрами Кристиана плавился жар. Морок покачивался во тьме, его трепещущая плоть перетекала в длинные юбки Диа, стягивалась к тонкому стану, опоясывала шелком лент...
Искра, столица северной страны, встретила Фэя прохладно, ледяными пальцами ветра забираясь под сюртук и тонкую рубашку. Ряды миниатюрных домов расходились во всех направлениях, карабкаясь все выше и выше, гнездясь на скалах и лепясь друг к другу, подобно ласточкиным гнездам. Столица Фьордалла была обширна и... невероятно высока. Чтобы рассмотреть верхние улицы, Кристиану даже пришлось задрать голову, жмурясь от слепящих солнечных лучей.
Снег на по-детски разноцветных крышах уже не лежал, и меж выпуклых булыжников мостовой сочились по-весеннему быстрые ручьи. Порой подъем становился почти невозможным, и ботинки Кристиана соскальзывали с камней, грозя отправить владельца далеко вниз, к вокзалу.
Вскоре Фэй очутился в верхнем районе, который отличался еще большей аккуратностью и богатством домов. Встреченные им люди, светлоглазые и светлокожие, встречали гостя улыбками; их легкие одежды лишний раз напоминали о промозглом ветре, отчего Кристиана пробирала дрожь. Что он хотел доказать своим визитом: показать, что не боится гнева Диа, или хотел лишь привлечь ее внимание к своей персоне, он не знал сам. Но он точно хотел узнать поближе человека, спасшего ему жизнь. И строгий на то запрет лишь разжигал любопытство.
Дом семейства Боско теснился у самого обрыва. Кирпично-красная крыша совсем не гармонировала с травянистым зеленым оттенком стен, но хозяев, похоже, это совсем не смущало, и желтая дверь была тому свидетельством. Цветник, разбитый под окнами, сползал к пестрому ковру улиц далеко внизу; откуда-то ветер доносил едва ощутимый аромат жасмина. Вдали, на линии горизонта ощетинились снежные вершины, под ними вилась ложбинка долин с серебристой лентой рек, а с горных стен, словно жир в мраморном мясе, спускались белые прожилки ледников.
-- Добрый день,-- с мягким акцентом произнес голос за спиной.-- Могу я чем-нибудь вам помочь?
Кристиан обернулся. Потрясенный пейзажем, он растерял всю заготовленную ложь и теперь беспомощно хватал ртом воздух.
-- День добрый,-- выдавил он наконец.-- Господин дель Боско, верно?
Дородный господин вышел из тесного для него дверного проема и расправил плечи. Теперь Кристиан смотрел на него снизу вверх. Широкое лицо незнакомца покрывала светлая щетина, сквозь которую пробивались пятна румянца, по-поросячьи розового на фоне бледной кожи. Взгляд лишенных пигмента полупрозрачных глаз спокойно изучал гостя и казался до боли знакомым.
-- Да,-- без присущей его дочери надменности ответил господин Боско.-- С кем иметь честь разговаривать?
-- Фэй. Кристиан Фэй. Коллега Диа по работе. Она прислала меня с извинениями, просила передать кое-что.
Фэй протянул сверток, который до этого нервно мял в ладонях. На самом деле вино, плескавшееся внутри, выбирал он сам, но в качестве он не сомневался. Фермер с Золотой Долины редко подкидывал ему гадость.
-- Я... Я восхищен вашей дочерью,-- вдруг добавил Кристиан. При этих словах альбинос замер на мгновение, а затем расплылся в благодушной улыбке. Его широкая, похожая на лопату ладонь сдавила пальцы Фэя.
-- Да, она на многих производить подобное восхищение. Проходите, будь столь великодушный.
За порогом странный дом дышал теплом. Он походил на цепь пещер, которые перетекали друг в друга: маленький холл с низким потолком впадал в большую гостиную, и дальше в спальню, арку входа которой завешивали полупрозрачные занавески. Откуда-то доносился соблазнительный аромат выпечки. В сравнении с пестротой внешних стен внутреннее убранство дома казалось удивительно бесцветным. Белые стены, увешанные грязно-бежевыми коврами, и серые циновки пола сворачивались в теплый кокон, столь уютный, что Кристиану тут же захотелось прилечь.
В гостиной с плотно зашторенными окнами его ждала еще одна встреча. Почти невесомая, с белыми прозрачными волосами, стянутыми в пучок, госпожа Боско сидела в углу с вязанием, сокрытая от редких солнечных лучей. Удивительно, но ее спицы так и стучали друг о друга, хотя разглядеть что-либо в царившем сумраке было сложно даже Кристиану. Она обратила к вошедшим лицо и кротко улыбнулась, своими пухлыми губами и округлыми, точно у ребенка, щеками напоминая Диа.
-- Добрый день. - Ее голос оказался столь же мягок, как и окружавшие ее ковры и подушки.
-- Познакомьтесь - моя горячо любимый супруга, госпожа Боско,-- провозгласил господин Боско, и Кристиан склонился в учтивом поклоне.-- Когда я встретить Ингвилд у горная тропа на берег фьорда, она быть самым прекрасным созданием в городе. Да что в городе,- во весь Фьордалл. Розы в ее присутствии вять от зависти.
-- Ты преувеличиваешь, дорогой,-- зарделась госпожа Боско и вновь опустила взгляд. Спицы защелкали с прежней скоростью; с них свешивалось нечто, напоминающее рукав.
-- Самой прекрасной во весь континент,-- заверил Кристиана господин Боско.- Когда я имел счастье переехать в этот дивный страна, я и подумать не мог, что встретить свою судьбу. О, бросьте стоять! Духи, как неудобно! Присаживайтесь, прошу.
Старомодная высокопарность речи господина Боско придавала всему сказанному слегка комичный оттенок. Должно быть, он, будучи уроженцем Южного Содружества, учил язык северных соседей давно, когда подобное считалось благородным. Но Кристиан не смел выдавить и тени улыбки. Разгладив полы сюртука, он опустился в податливые подушки дивана.
-- Чаю, господин Фэй?
-- Да, было бы замечательно,-- оживился Кристиан. Госпожа дель Боско коротко кивнула, отложила вязание на подоконник и исчезла.
Фэй моргнул, но женщина на место так и не вернулась.