— Тебя использовали и выкинули из дворца, а ты? Что сделала ты? Уселась под дождем с видом побитой собаки. Разве это выход?
— Вообще-то это моя профессия — быть использованной и побитой. Умею только это, понял?
Девушка устало хохотнула, но в следующее мгновение вздрогнула от громкого удара, обрушившегося на доски стола.
— Неправильный подход! — Глаза Фэя полыхали огнем возмездия, от которого по коже бежали мурашки. — Никогда нельзя опускать руки и давать себя в обиду! Никогда, слышишь! – Он вновь затянулся и продолжил уже спокойнее: — Но не бойся, теперь с тобой я — Кристиан Фэй.
Люси пожала плечами.
— Счастье-то какое… — пробормотала она.
Фэй не заметил иронии в ее голосе.
— Да, именно так. Я научу тебя решать любые проблемы.
Его широкая многообещающая ухмылка отчего-то не оставляла места для сомнений.
Чем громче играла музыка, тем сильнее гости старались перекричать друг друга. Дорогие платья кружились в разноцветно-блестящем вихре танца; из них выглядывали особы разных возрастов и степеней привлекательности, густо накрашенными глазами безостановочно рыская в поисках мужчин.
Самым желанным женихом того вечера был сам хозяин бала и именинник. Принцу исполнялось двадцать пять, однако, несмотря на подходящий возраст и желания отца, он не стремился остепениться, меняя девушек, словно перчатки. Ни одна из них не задерживалась в его постели дольше одной ночи. Принц попросту никого и никогда не любил либо — и такая версия гораздо больше нравилась придворным дамам — долгие годы тайно и безнадежно пытался кого-то забыть, скрашивая утрату беспорядочными связями. Как бы там ни было, из года в год эти самые связи продолжались, вино текло рекой, и частые до пошлости пышные балы сотрясали город до самых глубин канализации.
Слуга у входа трижды стукнул посохом.
— Граф Кристиан Фэй де Ла-Морт с супругой! — объявил он и тут же отшатнулся в сторону, сбитый влетевшим в зал темноволосым юношей.
За его локоть цеплялась девушка в роскошном платье. Она что-то шепнула спутнику на ухо, указав тонким пальцем на одного из стражников, и граф кивнул, поджав губы. Он высвободил руку из хватки жены и позаимствовал трость у дворецкого.
В следующий момент железный набалдашник впечатался стражнику в лицо. Тот осел на пол, зажав нос. Между пальцев заструилась кровь, а на лбу вспыхнул отпечаток королевского герба. Остальные кинулись помогать товарищу, но вовремя опомнились и вернулись на место. Никто не знал, чем провинился их соратник, зато все знали, что бывает, если тронуть аристократа.
Музыка сбилась и затихла. Трость снова свистнула в воздухе, и зал наполнили крики боли.
— Любимый немного нервничает в высшем обществе,— вздохнула графиня, скидывая манто в объятия оторопевшего слуги. Позади неё в воздух взметнулась и тут же поникла под безостановочными ударами рука. — Когда-нибудь эти балы сведут бедняжку в могилу.
Поднявшись с распластанного на полу тела, Фэй де Ла-Морт стряхнул капли крови с камзола и щелкнул пальцами.
— Шампанского.— Его взгляд рассеянно скользнул по собравшимся, отчего те мгновенно потеряли к происходящему всякий интерес и вновь закружились в танце.
Увидев, что безумец идет к нему, дворецкий попытался укрыться в глубинах развешанных шуб и манто.
— Спасибо,— граф протянул новоявленное оружие владельцу и лучезарно улыбнулся. — Простите, что позаимствовал без вашего согласия.
— И кто этот Ла-Морт? Сынок какой-нибудь большой шишки? — хрипло поинтересовался один из охранников несколько секунд спустя.
Ошеломленный дворецкий пожал плечами, провожая взглядом невысокого юношу и его супругу.
— Понятия не имею, но лучше с ним не связываться. Только друзья принца позволяют себе такое.
— Малолетние ублюдки… — процедил охранник, и дворецкий мысленно с ним согласился. Однако вслух он не сказал ничего. Ему хорошо было известно, какими большими и чуткими ушами обладали стены дворца.
Нарушителей спокойствия советник принца нашел без особого труда. Они обосновались у одного из столов и с аппетитом дегустировали закуски.
— Кристиан Фэй де Ла-Морт? Не знал, что у графа де Ла-Морта есть сын,— начал он разговор, стараясь выглядеть как можно приветливее.
Смуглый юноша окинул его безразличным взглядом любителя опиума. Девушка продолжила поглощать бутерброд с икрой.
— Вероятно, последний раз вы виделись с ним ещё до моего рождения.
Вспомнив про ненавистную морщину на лбу, предательски выдававшую возраст, советник постарался расслабить лицо.
— Не знаю, чем провинился тот несчастный, но наказание было слишком жестоким, не находите?