- Нет, Джакомо, нет. Я по-прежнему верю в Бога и люблю Его - дело не в этом. Что-то не так в нас самих и в том, что мы делаем. Мы сражаемся со Злом и побеждаем: но каждая рана придает Врагу новые силы, каждая наша победа оборачивается поражением. Нам кажется, что мы уничтожаем Зло: но оно возрождается вновь и вновь, становится все сильнее и могущественнее. Настанет день, когда мы не сможем с ним справиться. Я чувствую, что мы бродим во тьме и с каждой секундой все больше уклоняемся от истинного пути… Я понял все это там, в развалинах собора, в ту страшную ночь. - Он помолчал немного, затем заговорил другим тоном: - Ладно, хватит об этом. Вот что сказано в древней рукописи: “Чтобы совершить обряд очищения, должно войти в святилище и вонзить семь священных кинжалов, один за другим, в сатанинский алтарь, так, чтобы они образовали знак креста. Тогда злобный дух умершего потеряет силу”. Мы должны найти шесть исчезнувших кинжалов и совершить обряд как можно скорее, пока Зло не успело возродиться в новом облике.
Увы, обряд не был совершен: кинжалов так и не нашли. Тогда Джакомо почти ничего не понял из рассуждений своего наставника. Его мозг не был приспособлен для восприятия мистических абстракций. Зло для него было чем-то сугубо конкретным, с чем и бороться можно только конкретными методами: с бесами - крестом и молитвой, со злыми людьми - оружием. А все остальное - от лукавого. Узнав о рождении Кристины, Джакомо сразу вспомнил слова отца де Карло о возрождении Зла и подумал: “Вот оно!” С того дня он жил в постоянном напряжении, готовый при малейших признаках активности Зла сорваться с места и броситься в бой.
Подойдя к парадному входу, Джакомо остановился. Дом выглядел совершенно заброшенным. Входная дверь заколочена, окна - иные тоже заколочены, иные зияют, как пустые глазницы. Сквозь них видны голые стены, покрытые толстым слоем грязи и паутины. Джакомо почувствовал, что дыхание Зла за эти годы стало намного сильнее. Он хотел обойти вокруг дома, проверить, нет ли рядом чего-либо подозрительного - но, подумав, решил не медлить и ловко влез в окно первого этажа.
И напрасно: ведь, обойдя дом с другой стороны, он мог бы увидеть припаркованный там автомобиль.
Джакомо брел по темному коридору, освещая свой путь фонариком. Коридор оканчивался глухой стеной. Здесь находится черное святилище - за потайной дверью, секрета которой Джакомо не знал. Впрочем, зачем ему искать вход в святилище - кинжалов-то нет. Можно сжечь черный алтарь, можно снести дом, но, пока не будет совершен обряд очищения, Зло останется здесь. Джакомо осветил стену фонариком - и вскрикнул от изумления. Стена была совершенно чиста, как будто ее долго и тщательно отмывали! Здесь кто-то был! И, скорее всего, входил внутрь. Может быть, он и сейчас там… Джакомо приложил ухо к стене, но оттуда не доносилось ни звука.
Монах поднялся наверх и начал осматривать жилые помещения. Здесь ему повезло еще больше. В угловой комнате, когда-то служившей кабинетом Дэмьена Торна, стояла походная кровать, прикрытая грубым одеялом. В головах - свернутая тряпка, по-видимому, служащая подушкой. На подоконнике валяются нож, вилка и пустая консервная банка, явно совсем недавняя. К восточной стене, куда обычно вешают икону или распятие, прибит перевернутый крест. Старинный, резного дерева, очень тонкой работы. Он прибит четырьмя гвоздями, приходящимися точно в ладони и ступни распятого Христа. Приглядевшись, Джакомо не смог сдержать изумленного и горестного возгласа. Он узнал наперсный крест отца де Карло.
Он был так поражен, что не услышал тихих шагов и звука открывающейся двери - и очнулся лишь тогда, когда чья-то тяжелая рука легла ему на плечо…
========== Глава восьмая ==========
Открытый красный “форд” подъехал к дому Майка Клэнси. Это произошло без четверти час: предыдущие сорок пять минут Кристина сидела в кафе, вне себя от нетерпения. Она пыталась звонить Майку, но к телефону никто не подходил. Тут девушка по-настоящему забеспокоилась. К тому же у нее не шел из головы сегодняшний ночной кошмар. “Я так надеялась, что с этими кошмарами покончено! Так действительно можно свихнуться!”
Входная дверь была приоткрыта. Совсем не похоже на Майка: он - такой аккуратист. Замирая от дурных предчувствий, Кристина позвонила. Ответа не было. Тогда она толкнула дверь и вошла.
…Майк был распят на стене в своем кабинете - пригвожден двумя кинжалами с рукоятками в виде распятий. Кинжалы были вонзены в запястья с такой силой, что пробили и плоть, и деревянную стену. Тело его безжизненно обвисло, посиневшее лицо было искажено страшной гримасой, глаза вылезли из орбит. На стене, на полу - везде бурели пятна засохшей крови.
Детская мечта благочестивого католика исполнилась - он погиб смертью мученика.
В это время Ричард Грэхем привычным движением открыл потайную дверь. Перед ним была довольно большая комната с низким сводчатым потолком, поддерживаемым шестью черными колоннами. У западной стены стоял большой пятиугольный алтарь, выкрашенный в черный цвет. Боковые грани его были украшены витиеватыми еврейскими надписями. Справа от алтаря стоял жертвенник, слева - распятие. Странное распятие, совсем не каноническое: Христос на нем был обнажен и распят лицом к кресту, его лицо искажено страданием. Повсюду были зажжены черные свечи, ярко пылал огонь на жертвеннике.
Грэхем аккуратно закрыл за собой дверь, затем обошел святилище, привычным движением поправляя свечи. Перед алтарем он осенил себя перевернутым крестом, пробормотав какие-то слова, затем медленно и величаво опустился на колени. Через несколько минут глаза его затуманились, дыхание стало ровным и глубоким. Он распростерся на полу и погрузился в медитацию.
Кристина остановила машину у развалин собора святого Георгия. Тяжелая, обитая железом дверь долго не поддавалась ее усилиям, но наконец Кристина сумела приотворить ее на узкую щель и протиснуться внутрь.
В соборе было темно и сыро, пахло плесенью. Посреди огромного пустого пространства лежал навзничь, раскинув руки, почерневший скелет. Между ребер у него торчал тонкий и острый кинжал с рукояткой в виде распятия.
Все эти годы, когда она мечтала о своем отце - так ли Кристина представляла себе эту встречу?
Усилием воли девушка подавила нахлынувшие на нее чувства. Твердым шагом она подошла к скелету и вытащила кинжал. Он не заржавел, хотя весь, до рукоятки, был покрыт бурыми пятнами.
Внезапно ее охватило почти непреодолимое желание вонзить этот кинжал себе в грудь. Забыть обо всех ужасах, что произошли с ней за последние дни, избавиться от всех проблем… Нет! Она пришла сюда не за этим! Девушка перекрестилась - наваждение исчезло. Медленно, как сомнамбула, она двинулась к выходу.
Вдруг тяжелая дверь собора с грохотом захлопнулась прямо перед ее носом. Кристина навалилась на дверь всем телом - и тщетно. Дверь не открывалась. Все произошло за несколько секунд. Прежде чем Кристина поняла, что она в западне - такой же, только еще более громкий лязг раздался у нее за спиной. Она обернулась - и увидела.
…Это был огонь: темный огонь, рождающийся из пустоты, ничего не греющий и не освещающий. Языки пламени, висящие прямо в воздухе, образовывали круг диаметром в несколько метров. Чем-то невыразимо страшным и чуждым веяло от этого огороженного клочка пространства. Казалось, даже воздух там был другим: вязким и непроницаемым. И в центре круга стоял тот, кого Кристина называла своим отцом.
Много раз в жизни Кристина пыталась вообразить себе эту встречу. Но такое не мерещилось ей даже в кошмарном сне. Призрак, стоящий сейчас перед ней, был неописуемо страшен и отвратителен.