Он поторапливал время, чтобы быстрее раствориться в Москве, чтобы, наконец, забыть эти тайны мадридского двора: кто как на кого смотрел, почему выбили ему место, почему так дольки режут. Лежал на своей верхней полке и размышлял: на отчет и защиту два-три дня, ну, если придется писать Татьяне – тогда дней пять. А придется ли? Заметно ли в ней влияние эликсира? Он смотрел с полки вниз на Татьяну. Вот она дремлет и можно рассмотреть во всех деталях. Да, полнота бедер читается сквозь легкую ткань халата. Вот она читает книгу и невзначай возьмет и глянет вверх и встретится с ним взглядом. Каким-то странным взглядом, по которому ничего не понять. Так действует или нет? Сплошные тайны мадридского двора.
Вокзальный гул, моросящий дождь и прохлада поставили точку на их путешествии.
Главное, в перонной сутолоке не наткнуться на Соловьеву. Леша шел, глядя под ноги. Он нес свой и Танин чемоданы, а Таня авоську с большой дыней, купленной для родителей. И Надя несла не меньшую дыню, а многострадальный Мендельсон – свой и Надин чемоданы. Руки его еще не зажили. Он вынужден был останавливаться. И Леша останавливался. В одну из таких остановок мимо них в сторону метро прошла Соловьева. Даже не поглядела в Лешину сторону.
Нет уж, милый, твой Сокол от тебя не уйдет, – сказала Надя у входа в метро, – Что Тане самой, что ли, тащить все это до дома? Она для тебя место выбила с приличными людьми. Так что отрабатывай. Короче, отставить разговоры, вперед и вниз, а там – нам до Щелковской, а вам до Измайловской.
На выходе из метро, Таня извлекла из своего чемодана зонт. Но, Леша с чемоданами, само собой, под зонт не помещался. Шли молча, расстояние между ними диктовали, зонт, чемоданы и лужи. От Измайловской до ее дома пять минут обычного ходу, минут восемь чемоданного, а, когда нужно обходить лужи под дождем – дольше. Таня остановилась у дорожки, ответвляющейся к подъезду.
Я тут живу.
Что же, ты сама наверх потащишь? Я уж донесу до двери, – предложил Леша.
Неси, но домой, извини, я тебя не приглашаю. Ни я не готова, ни дома к этому не готовы. Как-нибудь в другой раз.
На площадке четвертого этажа она остановилась, и еще не позвонив в дверь, сказала:
Ну, спасибо, что помог.
Звучало так: все, можешь идти. Ни слова об отчете, ни слова о Ялте.
Вовка уже был в общаге. Вернулся вчера. О практике говорил односложно и неохотно: ничего интересного. Некогда, отчет нужно написать. А Леше, наконец раскрепостившемуся, наоборот, хотелось поделиться впечатлениями. Толкнулся к эстонским красоткам. Но они не впустили. Только-только приехали и дико устали. Будут отсыпасться.
На следующее утро к Леше пожаловала Ольга Подзорова. У него, говорят, есть заживляющая мазь. Очень нужно. Надя сильно ободралась. Вечером у девочек на чаепитии по случаю возвращения в родные пенаты, Леша увидел, как сильно у Нади покарябаны плечо, щека и даже нос.
Девочки не пылали желанием рассказывать, но желание покрасоваться победило. В Кивиыли они познакомились с местными парнями. Как видно, они этим ребятам приглянулись. Приятные ребята, да еще на мотоциклах. Катали, показывали окрестности. Надя как-то не удержалась, вылетела из седла. Хорошо, что там был песок. Повезли всей компанией ободранную Надю в ближайший травмпункт. Молодые люди переводили, так как там фельдшер говорила по-эстонски. Наде ранки обработали. Но фельдшер советовала показаться хирургу, а может быть и сделать рентген плеча. И что же. Когда девочки вышли из дверей медучреждения, обнаружили, что молодые люди пропали. Как корова языком. Они в незнакомом поселок. Кого не спросишь, отвечают по-эстонски. А ведь русский знают, наверное. Еле–еле они добрались к себе. Несчастный случай поставил крест на дружбе русских девушек и эстонских парней. Теперь вечером никто не встречал их у заводской проходной. Интернациональная дружба оказалась построенной на песке. Вот так они к русским относятся.
И ладно, – подвела итог Подзорова, – Не велика потеря. Все равно практика заканчивалась.
А что же вы хотели? Покатиться на шару? Да еще чтобы вас катали и небитыми, и битыми? Такого не бывает, – сказал Лорьян.
Вот мы и посмотрели на их взгляды, дай им мед да еще и ложкой. И больше ничего, – заметила Надя, – А как что – ау, где вы.
Мы тут, – усмехнулся Вовка, – А вы искали в Эстонии. Ничего, Надежда, за одного битого двух небитых дают. Вон, посмотри Леха как руки обжег. Ничего, не канючит.
Может Вовке, думал Леша, как и ему обидно, что обрек себя на бесцветную практику, своими руками вручил Таньке ключи от приятного времяпровождения, торчал в Северодонецке, а она моталась по дорогам Эстонии. И даже, не смущаясь, хвастает. Отелло за такие дела уже бы удавил Дездемону. Очень удачное сравнение.