«Вы сказали нам, что помимо изобретения исчисления, Лейбниц думал над многими математическими проблемами, в том числе над тем, как выразить все вычисления в двоичных числах. И вы показали нам фотографию сделанного им медальона с выгравированным на нем рисунком вычислительной машины ».
Блуждающие слепые глаза герра Паппа остановились на ее лице. Он резко повернулся к фрау Верфель и потребовал, чтобы она подвела его к книжному шкафу у окна.
Фрау Верфель заговорила впервые. «Герр Папп, вы слишком устали; эта женщина преследует вас ради собственной выгоды.
Мартина собиралась возразить, но герр Папп опередил ее, сказав фрау Верфель, что она говорит ерунду. «Если молодая женщина, которая заботится о рассеянии электронов, вспомнит мою лекцию пятнадцатилетней давности, я почти бессмертен. Отведи меня к книжному шкафу, красному дереву ».
Экономка, бросив на Мартину ядовитый взгляд, подвела профессора к делу. Он не позволил фрау Верфель прикоснуться к бумагам, но ощупал их, полка за полкой. В конце концов, он вернулся с документом, название которого было написано тщательно продуманным шрифтом семнадцатого века: De progressione dyadica . О двоичной прогрессии .
«Верните его мне, когда прочтете, фройлейн Сагинор. Конечно, это факсимильная копия. Профессор математики в средней школе не может позволить себе оригинал Лейбница ».
Уходя, она снова сделала реверанс - жест, который ощутил герр Папп, потому что он иронично поклонился ей в ответ. Мартина поспешила обратно в Институт, совершенно забыв о том, что она обещала забрать Кете из квартиры Гершеля в шесть.
Она оставалась в библиотеке института до полуночи, медленно переходя на старую латынь. Ей потребовалось более недели поздних ночей, чтобы перевести наиболее важные отрывки на немецкий, пригодный для использования: она не получала призов по языкам в старшей школе. В конце концов, она приложила достаточно усилий, чтобы поделиться отрывками со своими учениками.
Когда она вернулась в Пратер, чтобы вернуть рукопись герру Паппу, фрау Верфель сказала ей, что профессор отдыхает и ей больше не нужно с ней разговаривать.
«Старая корова завидует вам», - кричала ее ученица Гертруда Мемлер, когда Мартина рассказала своей команде об инциденте.
«Не будьте вульгарны, фройляйн Мемлер», - сказала Мартина, хотя ей было интересно, может ли замечание Мемлера быть правдой. Было ли это еще одним примером того, в чем ее обвиняли ее мать и Бенджамин? Слепота к обычным человеческим эмоциям?
Студенты из ее команды не могли найти способ воплотить теоретическую вычислительную машину Лейбница в реальность. Мартина попросила их поэкспериментировать с различными трубками, которые могут хранить заряд, чтобы увидеть, могут ли они использовать сигналы для воспроизведения механических ворот и регистров, которые вообразил Лейбниц, но война началась прежде, чем их исследования привели к чему-либо. Мартина нарисовала несколько собственных схем, показывающих, как, по ее представлениям, захват электронов может быть использован для создания автоматизированной вычислительной машины.
Фройляйн Мемлер была трудолюбивым ученым, лишенным воображения, но готовым оставаться на долгие часы, тестируя сигналы электронных ламп с Мартиной. Однако после аншлюса выяснилось, что она была тайным членом нацистской партии с 1935 года. Она была запрещена в Австрии до немецкой аннексии, но когда нацисты пришли к власти, Мемлер отказался подчиняться приказам еврея.
К тому времени Мартина отказалась от электронных ламп как способа хранения результатов вычислений. Изучение работы Онзагера по осцилляции магнитных полей привело ее в другом направлении: она увидела, что, помимо прочего, исследования Онзагера означают, что ферромагнитная поверхность может использоваться для хранения данных. Мартина не могла найти материалы для чего-либо, но могла проводить воображаемые эксперименты. Она продолжала это до того дня, когда ей пришлось уехать из Вены в Инсбрук.
Мартина думала, что видела последнюю Фройляйн Мемлер в тот день 1939 года, когда Мемлер приказал ей покинуть Institut für Radiumforschung. Однако через месяц после того, как Мартина была отправлена в Уранферайн 7, прибыл Мемлер, которому было поручено возглавить подразделение по расщепляющимся материалам.
Мемлер не забыл ни одной критики Мартины ее вульгарных манер. Мемлер с удовольствием мучит Мартину и обращается к ней со знакомым ду. Вы думали, что вы что-то важное, вы думали, что еврей может критиковать мои методы. Посмотри, к чему это тебя привело, еврейка Мартина.
Мартина предположила, что автоматизированная вычислительная машина может помочь в вычислениях, которые делает их группа. Фройляйн Мемлер раздражается: Мартина была доставлена сюда, чтобы посмотреть, можно ли сделать углерод достаточно чистым, чтобы заменить тяжелую воду в качестве расщепляющегося материала, а не подвергать сомнению методологию высшего командования. Мартина спорит только один раз в обмен на побои и двадцать четыре часа без пайка.
Мартина знает, что любой успех, которого она помогает достичь Уранферайну 7, поддержит военные усилия Германии, но она ничего не может с собой поделать: проблема того, сможете ли вы использовать энергию, выделяющуюся при делении атома, настолько увлекательна, что она не может не учиться. Это. Это ее слабость, ее сила - так глубоко погрузиться в понимание тайн природы, что она забывает об окружающем мире.
14
ГЛАЗ НА ПРИЗ
Y
НАШ БРАТ СКАЗАЛ, что вы - человек, который больше всего знает историю своей семьи ». Герта Дзорнен Колонна настороженно посмотрела на меня в дверном проеме. Я отправил швейцару одну из своих карточек и записку, в которой говорилось, что я расследую дело, связанное с ее отцом. Это простое сообщение заставило ее согласиться впустить меня, но швейцар задержался в подъезде, чтобы убедиться, что я не собираюсь нападать на нее или разбивать какие-либо из полированных статуй, усеивающих квартиру.