льное. Мой отец хотел назвать это BREENIAC, что-то вроде показывающего пальцем на Джонни фон Неймана и MANIAC в Принстоне, но его адвокаты убедили его, что это не стоит судебной тяжбы. Мне было шестнадцать, когда она появилась на рынке; Эдвард забрал меня из школы, чтобы я могла быть там. Все в Метаргоне выросло из того дня ». Молодой человек, сопровождавший меня до Терри Ютаса, вошел через боковую дверь с подносом. Кофе меня удивил: он был сливочным и насыщенным. Брин одобрительно кивнул в ответ на мое удовольствие. «Да, да, я вижу, у вас хороший вкус. Адам, скажи Терри, что нам понадобится около двадцати минут без перерывов. Он дождался, пока дверь снова не захлопнется, прежде чем добавить: «А теперь будем надеяться, что у вас не менее хороший вкус исследователя. Расскажи мне, что ты знаешь о Мартине Биндере ». Я перевела слова Брина и искоса взгляда из-под его густых нахмуренных бровей на вкусовые рецепторы моего исследователя. Я не видел причин лгать, тем более что знал очень мало. Я повторил свой магазинный рассказ о бегстве матери Мартина, о визите к его бабушке, о том, что он одиночка и что о нем никто ничего не слышал. "РС. Утас сказал мне, что вы узнали о его исчезновении от своей дочери, - добавил я. «Не от Яри Лю». «Да, да, я говорил об этом с Яри; он блестящий инженер, но иногда блестящие инженеры не могут соединить два и два. Моя дочь Элисон была частью команды колледжа, которая работала в лаборатории этим летом, поэтому она получила электронное письмо, которое Яри отправил после того, как увидел вас во вторник. Она позвонила мне сегодня утром, очень обеспокоенная, как и следовало бы. Он остановился, качая головой, поведение дочери все еще беспокоило его. «Яри сказал, что показал вам демонстрацию системы, над которой работал молодой Биндер, верно? Мы не позволяем никому выносить код из здания. Мы также отслеживаем исходящие сообщения, чтобы перехватить все, что они могут выгружать из наших систем, но Биндер - странный молодой человек, в некотором роде идиот-ученый. Он мог бы запомнить, ох, не миллион строк кода, а общие контуры системы. Это намного лучше, чем что-либо другое, что делается на этой арене, даже в израильском Институте Вейцмана. Это будет дорого стоить любому количеству конкурентов в оборонной промышленности и за ее пределами ». «Я предполагаю, что вы проверяете биографию всех, кого впускаете в свою лабораторию», - сказал я. «Конечно, но мы упустили из виду кое-что о Биндере». "Как, например?" Я выпил еще кофе; тон небрежный, озадаченный, ошибка всегда выдавала рвение. «Мы знали, что он живет со своими бабушкой и дедушкой, но не знали, что его мать была наркоманкой. Мы также не знали, что он хотел поступить в колледж, но его семья наложила вето: мы думали, что он был одним из компьютерных ковбоев. Их часто можно встретить в этом бизнесе - они самоучки, не интересуются формальным образованием. По словам Лю, у Мартина на плече была микросхема с детьми из Айви, которые вместе с ним работали над проектом Фитора. Если бы он продал нашу систему, он смог бы позволить себе провести остаток своей жизни, посещая занятия в Калифорнийском технологическом институте или Массачусетском технологическом институте. Меня тревожит то, что он потемнел ». Я покачал головой. «Биндер отключился от Сети и от сотовых сетей». Тон Брина был нетерпеливым: мое нёбо оказалось посредственным. «Он разорвал все подключения к Интернет-провайдеру, он не отправляет и не получает электронную почту или текстовые сообщения, по крайней мере, не по любому адресу, который может найти команда Яри, и они являются опытными охотниками. Вот что заставляет меня опасаться, что он может воссоздать мою систему для другой компании или даже другого правительства ». Так что Яри Лю не обманул меня, дав мне неправильные подробности о Мартине, как я опасался. «Я никогда не встречал Мартина, поэтому не могу высказать вам свое мнение», - сказал я. «Все, кого я встречал, согласны с тем, что он гениален и немного неуклюж в общении, но это не говорит мне о том, готов ли он стать другим Унабомбером или другим Фейнманом». Брин скривился. «Санни - Элисон - думает, что он будет вторым Фейнманом. Яри говорит, что был бы удивлен, если бы Биндер продавал наши секреты, но, честно говоря, после почти пятидесяти лет в этом бизнесе я видел, как даже самые социально сбалансированные люди продавали свои компании, если у них была большая куча наличных денег. достаточно. Больше всего меня беспокоит то, что Элисон впустила его в наш дом ». «Они ведь не встречались?» Это меня удивило - я представил дочь Брина слишком гладкой и утонченной, чтобы ее привлекал неуклюжий ботаник. Я вспомнил, как Надя Хане описывала Мартина - эту задумчивую красоту, его отстраненность - возможно, гладкая и утонченная молодая женщина сочла бы это проблемой. Брин замолчал. «У Элисон, кажется, есть некоторые романтические представления о Биндере, как если бы он мог быть героем Горацио Алджера. Пока мы с женой были у нас дома в Бар-Харборе, Элисон устроила пикник для всех участников летней программы. Она включала Мартина, хотя он не был членом команды колледжа, потому что он был их возраста, работал над тем же проектом. И она чувствовала, что может что-то для него сделать ». Он сделал лицо, которое было частично кислым, частично гордым. «Я люблю свою девочку, но она всегда из тех, кто приносит домой бездомных котят. Во всяком случае, она позволила детям исследовать мастерскую моего отца. Эдвард делал много своих рисунков или строил свои прототипы в своей мастерской на третьем этаже; ему нравился вид на озеро Мичиган. Санни позволила Мартину и остальным бродить там. Неизвестно, с чем он мог скрыться. Первая кислинка на небе. «Я могу представить, что все изобретения твоего отца будут здесь, в лабораториях Метаргона, а не валяться дома, чтобы заблудшие друзья твоей дочери могли забрать их». Я налила еще кофе и откинулась на спинку стула, чтобы посмотреть на него через край чашки. «Да, да», - сказал Брин. «Вы правы, до определенной степени». Он поерзал со своей чашкой, затем сказал: «Мой отец после войны участвовал в какой-то сверхсекретной работе. Как вы понимаете, защита работает. Он гордился своими подписанными письмами от президентов и лауреатов Нобелевской премии. У него также были вещи на столе, которые должны быть в хранилище. «Я так и не успел убрать их после того, как он умер; честно говоря, я никогда о них не думал; они были лишь частью фона моей жизни. И только когда Элисон сказала мне, что позволит детям исследовать рабочую комнату, я вспомнил буквы. Код Метаргона в сочетании с любой из этих букв - ну, просто скажите, что мой отец принимал участие в разработке термоядерного оружия, и вы увидите, что было бы лучше, если бы мы не позволяли посторонним читать некоторые из этих писем ». «Не видя их, я не могу судить, но, безусловно, вся эта история сейчас является общественным достоянием», - сказал я. «Не все», - резко сказал Брин. «Это моя точка зрения». Я ему не поверил: в мастерской его отца было что-то, что он стыдился увидеть посторонним, но я не имел никакого представления о том, как это исследовать. Я сменил тему. «Ваш отец знал Бенджамина Дзорнена, не так ли?» "Откуда ты знал это?" Брин выпрямился, его голос все еще был резким. Я расширил глаза, наивный детектив. «Вы сказали, что он любил выставлять напоказ свои подписанные письма нобелевских лауреатов. Дзорнен работал над Манхэттенским проектом; твой отец занимался защитой. Это не натяжка ». Брин снова расслабился. Очевидно, я не нашел опасного места. «Что-то не сходится», - сказал Мартин. Видел ли он в старой мастерской Эдварда Брина письмо, в котором ему что-то рассказывалось об истории его семьи? Или это наводило на мысль о моей собственной теории об украденной Нобелевской премии? Мы с Брином еще немного поговорили или ругались; мы оба чувствовали себя помятыми, когда я собирался уходить. «Мартин вышел из дома, чтобы поговорить с кем-нибудь в то утро, когда исчез. Это была твоя дочь? «Маловероятно, - сказал Брин. «Она вылетела в Мехико сразу после отъезда летних ребят. Она там почти шесть недель ». "Мехико?" - повторил я. «Что, она учится на первом курсе за границей?» «Это промежуточный год или семестр», - кисло сказал Брин. «Она помогает построить техническую лабораторию для некоторых средних школ в Мехико. Metargon поставляет компьютеры и игровые приставки Metar-Genie. Это хорошо и хорошо - хотеть «отдать что-то сообществу», но не тогда, когда вы наследница, связанная с такой фирмой, как Metargon. Вы не идете в центр похищения. Однако мы с ее матерью не могли отговорить ее от этого. - Есть ли шанс, что Мартин там с ней? Я попросил. Это поразило Корделла. Он начал отрицать, но затем сел, сцепив пальцы. «Кто-то должен был присматривать за ней вместо меня, но я полагаю, что Элисон могла бы решить эту проблему; у нее есть трастовый фонд. Я собираюсь заставить ФБР начать охоту на Мартина. Если он будет в Мексике с моей девушкой, они очень быстро в этом разберутся. А пока, если вы хоть немного почувствуете, где он, я хочу знать сразу. «Вы предлагаете нанять меня, мистер Брин?» Я попросил. «Если вы станете моим клиентом, я обязательно сообщу вам о своих выводах, если работа на вас не противоречит моему существующему клиенту». Он снова замолчал, затем улыбнулся, должно быть, открыло для него много банок с печеньем. «Да, да, я понимаю вашу точку зрения. Я сомневаюсь, что оператор-одиночка, не обладающий хорошими компьютерными навыками, сможет выследить такого разбирающегося в компьютерах парня, как Мартин, но если вы это сделаете, я был бы готов предложить, ну, можно сказать, награду. Награда за то, что узнал, где он ». "Я подумаю об этом." Я встал. «Как я уже сказал, я ничего не могу вам сказать без разрешения моего клиента, но с этой оговоркой я дам вам знать, когда найду Мартина. Если предположить, что федералы не стреляют в него, или что-нибудь в этом роде ». Брин подумал, что это было достаточно забавно, чтобы сказать мне, что у меня хороший исследовательский вкус, в конце концов, но мы оба знали, что он думал, что у меня есть такие же шансы найти Мартина, как и у меня, чтобы объяснить релятивистские модели теории матриц питомнику чихуахуа.