«Сейчас поедем».
Взглядом он мазнул по девушке. Первое впечатление: ничего себе так. Одного с ним роста, худая, сиреневый спектрал, грудь маловата. Странная прическа. Главное — она перестала светиться.
Лифт рванул вниз. А с ним ухнул и желудок. Сейчас не до разговоров, тут главное чтобы содержимое этого самого желудка не попросилось наружу и не украсило стены. Ник прикрыл глаза и судорожно сглатывал. Лерра стояла у самого блокиратора, к нему боком. Дышала спокойно.
«Ишь ты, а ей хоть бы хны, и не смотрит. Насмотрелась уже, на голого», — подумал Ник. Его передернуло.
За спиной стоял Зутер. Он дышал тяжело. Видно такой способ передвижения ему тоже не доставлял удовольствия.
Наконец, скорость уменьшилась и пассажиры смогли перевести дух.
— Что это за место? — не выдержал и спросил Ник.
— Дельта, — ответил из-за спины Зутер, не вдаваясь в подробности.
— А тут что на поверхности никто не живет?
— Нет, здесь нет атмосферы.
— А как же мы?
В разговор вступила Лерра:
— Мы прибыли во временный малый атмосферный купол. Его сейчас уберут.
Фиалковые глаза девушки встретили бледно-голубые глаза парня. Теперь Ник не мог оторвать от нее взгляда. Короткие блекло-фиолетовые волосы вперемешку с проплешинами странными дорожками покрывали ее голову. Губы неживого зеленоватого цвета. По щекам к носу тянулись выпуклые черные кольца. Ресниц и бровей не было. Это лицо и притягивало, и отталкивало одновременно. Однако черты были обыкновенные человеческие. Глаза, рот, нос — на своих местах. Все остальное тоже. Фигура, несколько суховата на взгляд Зорина, ему нравились женщины покруглее, но вполне терпимо. Спектрал, покрывавший тело, переливался перламутром и на ногах тоже.
«И как она по этим камням скакала? — удивился Ник, — Странная. Кто же ты такая?»
Человек? Сомнительно…
Человеческий стандарт, принятый из-за пространственных перемещений, никто не отменял. А он включает в себя генкарту соответствия, короче варианты внешности при твоих генах, и если ты волосы перекрасил, татуировку нанес или шрам случайно получил — глика тебе не видать. А глик тут самая важная деталь. На нем ведь сохраняется полная информация о человеке, да и как коммуникатор он не заменим. Система-автомат работает четко. Любые дефекты отбраковываются и люди с ними остаются привязанными к своему мирку.
У этой Лерры и волосы, и лицо в этот стандарт явно не укладывались, а что там под спектралом, тоже бог его ведает. Но глик есть, это точно, а то, как бы она стурой управляла.
«Удивительно! Откуда у тебя глик?»
По внешности она могла быть обитательницей закрытого мира. Те, как известно, любят над собой изгаляться: кто-то имплантами балуется, кто-то гены перемешивает, кто-то синеет, кто-то зеленеет или зубы лишние отращивает, короче, кто на что горазд. Только они космос не жалуют, перемещаться бояться. Понятно, не всем нравится, когда тебя на атомы разбирают на одном конце галактики, в виде информации передают на другой конец, а там собирают, согласно глику. Считают наивные, что при многоразовой разборке и сборке душа куда-то девается. Испаряется что ли? Только это все домыслы, доказать наличие души или ее отсутствие у таких людей еще никому не удавалось. Они ни добрее и ни злее остальных. Так что и преступников в закрытых мирах достаточно, и придурков тоже.
«Если ты из закрытого мира, то откуда у тебя глик?» — мелькнуло у Ника.
Босарги?! Эти имели глики. Но перемещались редко, только в своих сетях, по своей магистрали и выглядели соответственно этому самому пресловутому человеческому стандарту.
«Не босарг, — сделал вывод Зорин, — не чувствую я её, как босарга».
«Так кто же ты?» — думала и Лерра, рассматривая нелепую, угловатую фигуру, со светлыми взъерошенными вихрами, в плаще явно с чужого плеча. Одним словом недотепа. Или прикидывается.
«Так действер или нет?»
Стоит, пялиться на нее. Рассматривает, возможно, оценивает.
«Шею ему свернуть что ли?»
В прошлый раз, когда один нахал на нее так смотрел, он недолго прожил. Зутер свидетель.
Этот глазами хлопает, плащ дергает, не знает, куда руки деть. А не боится. Лерра очень хорошо чувствовала чужой страх. Не просто страх, а все оттенки, нюансы этого чувства. Он не боялся. Почему? Человека связали, пугали, нож у горла держали, по голове приложили, притащили неизвестно куда, а он не боится. Побаивается слегка, но истинного страха не испытывает. Действер?
«Тоже мне, герой нашелся! Придушить бы!»
Но Ирон приказал живым отдать его свонам. Может это окажется хуже смерти. Кто знает, на что эти коротышки способны.