Очкарик, похожий на восклицательный знак, покраснел:
— Но как же, господин президент, на сегодня столько дел?! — удивился он.
— Ничего страшного, думаю, я тоже заслужил выходной. Просто, перед уходом перенесите все дела на завтра. А завтра с новыми силами, в новый бой.
— Да, да, конечно, как пожелаете, — секретарь поклонился и стал похож на знак вопроса.
— Идите! — более настойчиво произнес президент.
Солту нужно было срочно выпить. А пить при подчиненных дурной тон.
Секретарь у двери балкона задержался на секунду:
— Вызвать вам милт Джодди?
Эта дамочка числилась в официальных любовницах Солта, если конечно любовницы бывают официальными.
— Не стоит, я просто хочу отоспаться, а теперь ступайте и отдохните на славу. Завтра у нас будет трудный день.
Иллорин подождал, пока хлопнет дверь, неспешно прошел в кабинет. Толстый шерстяной ворс ковра заглушил звук шагов. Походка у Солта была тяжелой, да при таком большом росте и немалом весе неудивительно. Он ловко обогнул массивный стол, за ним в углу находился бар замаскированный под книжный шкаф. Потайная дверка звякнула и распахнулась. Среди зеркальных стенок и кучи стаканов стояла одинокая бутылка.
Солт пил только водку, которую умельцы из системы Глац-23 гнали из сока гвиллы, местного то ли животного, то ли растения. Гвиллы были опасны, а сок их ядовит, ошибся в пропорциях при перегонке и куча трупов тебе обеспечена. Для любителей пощекотать себе нервы пара стаканчиков этой дряни была самое то. Бутылка этой водки стоила целое состояние.
Иллорин вздохнул невесело. Потянулся к ней. Сейчас ему совсем не хотелось щекотать нервы, просто другой выпивки в кабинете не было. Пару тактов помедлил, а потом решительно наполнил хрустальный стакан, поднял его и поднес к губам, но глотнуть не успел.
Из темного простенка между высокими шкафами вынырнула тень. Хриплый голос из-за спины прям в ухо:
— Здравствуй братик, что и не угостишь даже, сам в одно рыло хлебать будешь? Жадный, ты, — тяжелая рука опустилась Солту на плечо.
Тот аж подпрыгнул. Сердце ухнуло, рука дрогнула, и стакан вылетел из руки. Половина на ковер, половина на брюки.
— Сволочь! Чтоб ты сдох, придурок проклятый! — выдал Солт, отряхивая брюки, — Вечно ты со своими штучками! Так и до инфаркта довести не долго! Как ты здесь оказался?
— Ну, долго ли умеючи, — седой пожал плечами и рухнул в президентское кресло, — Так за что пьем? Что обмываем? Ты наливай, не стесняйся. А еще про закуску не забудь, а то на твоих казенных харчах можно и язву заработать.
— То же мне, узник, — фыркнул президент, — всем бы с таким комфортом сидеть. А ты еще и не доволен!
Уборщики активировались. Маленькие серебристые паучки потянулись вереницей к луже. Пара тактов и они все убрали, даже штаны высушили и стрелки нагладили.
Ирон крутился в огромном кожаном кресле.
— Ага, вот сам бы и сел, раз такой комфорт любишь. Ненавижу пауков, — сказал он, стряхивая с себя заплутавшего малютку.
Металл заскрежетал под его ногой.
— Ты поаккуратней, они, между прочим, денег стоят, — возмутился Солт.
— Ты ж не свои кровные платил.
Иллорин покачал головой. Он как раз делал заказ на обед:
— Ты бы не светился, а то сейчас пожрать принесут.
— Ладно, — нехотя Ирон подобрал длинные ноги и повернул кресло к окну.
Высокая ушастая спинка скрыла его от входа. И как раз дверь распахнулась, старый седой официант вкатил дребезжащую посудой тележку. Опытные руки быстро сгрузили деликатесы на низкий столик, стоявший между двух низких кресел, у камина.
— Огонь разжигать?
— Нет, спасибо. Вы свободны, можете идти.
Вышколенный слуга поклонился. Тележка протарахтела к выходу.
Кресло резко развернулось.
— Что слабо установить псевдореальность? — усмехнулся Ирон, — Мало заработал на предыдущей партии глеона? Развел и кормишь дармоедов.
Иллорин подошел к столику с бутылкой и стаканами.
— Ты бы не болтал лишнего. В некоторых смыслах люди лучше, чем все эти новомодные штучки. Я люблю все натуральное, — стаканы дружно звякнули о стол, и пахучая жидкость полилась в хрусталь, — от людей до еды. Могу я позволить себе такую слабость?
— Можешь, конечно. Ты и позволяешь себе очень многое, — это было то ли утверждение, то ли упрек.
Солт аккуратно опустился в кресло, сдернул салфетку с тарелки и постелил ее себе на колени.
— Чего застыл, падай рядом. Выпьем.
Ирон соскользнул с крутящегося кресла и уселся напротив.
— Я только за, — он потянулся к стакану, — за что пьем?