Плечи Иоанна хранятся в четырех экземплярах, в Сен–Дени под Парижем, в Лонгпонте и в других местах. Ноги — в Аббевиле, в Венеции, в Толедо, в Немуре. Особенно много сохранилось рук. Одна из них в конце XVIII в. оказалась собственностью русского царя Павла. Вторая находится в Болонье, третья — в Суассоне, четвертая — в Риме, пятая — в Перпиньянине, а всего 9 рук с 45 пальцами. Кроме того, налицо индивидуальные пальцы: один — в Безансоне, другой — в Тулузе, а всего «отдельных пальцев» 13.
Естественно, что еще больше реликвий сохранилось от Иисуса Христа. После его рождения пуповина была, как полагается, отрезана. Она хранилась в Клермоне в течение всего средневековья. Второй экземпляр — в соборе г. Шалон на Марне. Зафиксировано очень большое число экземпляров крайней плоти Спасителя, отрезанной на 8–й день после рождения. Основатель протестантизма Жан Кальвин уже в 1587 г. знал 3 экземпляра этой уникальной святыни. Аббат Тьер в 1699 г. сообщил еще о двух. После этого число их стало нарастать, Сейчас зарегистрировано 15 крайних плотей Христа, хранятся и демонстрируются литры (!) крови Спасителя, пролитой на кресте. Отдельно хранится пот, собранный с его тела. Во многих городах Франции хранятся слезы, пролитые Спасителем во время моления в Гефсиманском саду. В Вандоме хранится слезинка, пролитая Христом над базаром, которая была подобрана ангелом и передана Марии Магдалине.
К числу реликвий, наиболее сильно возбуждавших эмоции верующих, принадлежат обломки древа креста Господня, ставшего с давних пор предметом особенного почитания во Франции (кстати, мы покажем в дальнейшем, что доминирование этих настроений именно во Франции, по–видимому, может быть естественно объяснено). Очень много кусочков «честного креста» (наряду с другими реликвиями) было привезено крестоносцами. Часть «честного древа» получил герцог австрийский, а в 1239 г. Людовик Святой сподобился приобрести даже «истинный терновый венец Христа». В 1241 г. в Европу приехало копье, которым Христу пронзили бок, и губка, на которой ему поднесли уксус (кстати сказать, нам непонятна логика историков, отрицающих достоверность этих реликвий и вместе с тем признающих аутентичность многих «античных» предметов, о которых даже неизвестно, кто их привез в Европу).
Не нужно думать, что поклонение такого рода реликвиям — дело прошлого. Евангельская легенда гласит, что легионеры после распятия разделили между собой одежду Христа. После ожесточенной конкуренции победу одержал собор в Трире. В 1844 г. трирский епископ впервые выставил реликвию для всеобщего обозрения, и на поклонение к ней собираются сотни тысяч паломников. В 1900 г. поклониться хитону явились два миллиона человек. В последний раз хитон выставлялся в 1959 г. Для пропаганды была использована вся мощь современной рекламы, на площади около собора мощные репродукторы постоянно информировали толпы о процессе демонстрации святыни.
В 1204 г. во время четвертого крестового похода французский крестоносец де ля Рош привез льняное полотнище четырех метров в длину и метр в ширину со следами крови и пота, на котором обрисовываются следы человеческой фигуры длиной примерно в 130 см. В настоящее время эта реликвия хранится в Турине. Общественность была проинформирована, что это та самая плащаница, в которую Иосиф Аримафейский завернул тело Иисуса после снятия с креста. Однако дело осложнилось тем, что еще две церкви показывали не менее достоверную плащаницу, а затем число их стало стремительно расти. Туринские власти предприняли серьезные шаги для защиты своих прав, и в 1899 г. плащаница была сфотографирована, и на негативе ясно обрисовалось человеческое лицо, не только своими очертаниями напоминающее иконописные изображения Христа, но и обнаруживающее явные следы рубцов и ран от тернового венца, да и довольно явственные очертания самого венца (см. [40], фото на стр. 225). Были предприняты многочисленные настойчивые попытки «естественного» объяснения, основанные на ряде специальных экспериментов. Некоторые увенчались успехом. В печати было сообщено, что на пропитанном алоэ и ароматическими маслами куске льна удалось получить нечто вроде отпечатка тела и лица того покойника, который завертывался в это полотнище.