Занавес поднимается.
КАРТИНА ВТОРАЯ
Крепость Тильбери. Двое часовых спят на посту;
Дэнгл. Крепость Тильбери! Она самая! Замечательно! Точь-в-точь как на самом деле!
Пуф. А догадайтесь, с чего у меня начинается?
Снир. Трудно себе представить...
Пуф. С часов. Слышите?
Бьют часы.
Дэнгл. А скажите, пожалуйста, часовые, - им так и полагается спать?
Пуф. Да, крепким сном! Как обычно спят ночные сторожа.
Снир. Все-таки это, пожалуй, несколько странно в такое тревожное время.
Пуф. Возможно, но такие мелочи обычно отступают на задний план. Все внимание зрителя должно быть приковано к важной вступительной сцене. Это уж так водится. Дело в том, что в эту самую минуту сюда, на это самое место, являются два великих государственных мужа. Нельзя же допустить, что эти великие мужи позволят себе проронить хоть слово, если часовые будут глазеть и слушать? Мне оставалось либо убрать их с поста, либо усыпить.
Снир. А, ну если так, тогда все понятно. А скажите, кто же те двое, которые должны сюда прийти?
Пуф. Сэр Уолтер Рэли и сэр Кристофер Хэттон. Вы сейчас же узнаете сэра Кристофера по походке. Он ходит, выворачивая носки, - славился как отличный танцор. Я люблю сохранять эти мелкие характерные черточки... Ну, теперь внимание.
Входят сэр Уолтер Рэли и сэр Кристофер Хэттон.
Сэр Кристофер.
Да, Рэли доблестный!
Дэнгл. Это что же, они, значит, разговаривали по дороге?
Пуф. Ну да, разумеется! Всю дорогу, пока шли сюда. (Актерам.) Прошу извинить, джентльмены! Это мои близкие друзья, и их тонкие замечания могут быть нам всем полезны. (Сниру и Дэнглу.) Пожалуйста, не стесняйтесь! Прерывайте, как только вас что-либо заденет!
Сэр Кристофер.
Да, Рэли доблестный!
Отчизны дорогой защитник верный,
Тебе вопрос один задать я должен,
Которого досель не задавал.
Что значит это страшное оружье,
И общее военное волнение,
И полководцев грозные ряды?
Снир. Простите, пожалуйста, мистер Пуф, ну как это может случиться, чтобы сэр Кристофер до сих пор ни разу не задавал этого вопроса?
Пуф. Как? До того как началась пьеса? Да как же он мог, черт возьми? Когда бы он успел это сделать?
Дэнгл. Вот именно, никак не мог! Совершенно ясно! Пуф. Но вот вы сейчас услышите, что он сам по этому поводу думает.
Сэр Кристофер.
Увы, мой друг, увы, когда я вижу
Палаток этих ровные ряды,
И вдалеке оружья грозный блеск,
И слышу ржанье гордых жеребцов,
А боевой трубы призыв тревожный
В душе моей невольный отклик будит,
Когда десница девы венценосной,
Надевшей латы, как сама Афина,
Зовет нас в бой, и все, что полнит слух
И поражает взор, все здесь кругом
О бденьи, о дозоре говорит,
Я не могу - прости меня, мой друг,
Но, право, должен я предположить,
Что государству нечто угрожает.
Снир. Предположение, я бы сказал, в высшей степени осторожное.
Пуф. Да, знаете, такой у него характер! Он до тех пор не выскажет своего мнения, пока не убедится вполне. Но послушаем дальше.
Сэр Уолтер.
О мой достойный Кристофер!
Пуф. Заметьте, он обращается к нему просто Кристофер, чтоб показать, что они коротко знакомы.
Сэр Уолтер.
...Я вижу
Твой мудрый взор грядущее читает
В следах минувшего. О да, ты прав!
Пуф. Образная речь!
Сэр Уолтер.
И опасенья эти справедливы.
Сэр Кристофер.
Но кто - откуда - как - и чем - и где
Нам угрожает? Вот что знать хочу я.
Сэр Уолтер.
Едва лишь солнце дважды обошло
Свой круг, а полный месяц трижды,
Филипп надменный вражеской рукой
Нанес урон торговле нашей славной.
Сэр Кристофер.
Сие известно мне.
Сэр Уолтер.
Ты знаешь, горд Филипп, король испанский!
Сэр Кристофер.
Да, это так!
Сэр Уолтер.
...И подданных своих
Он в ересь католическую ввергнул;
Тогда как мы, как ты отлично знаешь,
Привержены мы к вере протестантской.
Сэр Кристофер.
Ты прав, мой друг...
Сэр Уолтер.
...Тебе известно также,
Что славный флот его, Армада эта,
С благословенья папы...
Сэр Кристофер.
...Вышла в море,
Дабы напасть на наши берега,
Как я читал в последних сводках наших.
Сэр Уолтер.
А сын испанца адмирала, сын
Единственный, очей его отрада...
Сэр Кристофер.
Фероло Ускирандос...
Сэр Уолтер.
...Да, он самый,
Случайно в плен попался и у нас
Здесь в Тильбери...
Сэр Кристофер.
...Теперь находится...
Да, это так, не раз в той верхней башне
Случалось видеть мне надменный облик
Испанца непокорного в цепях.
Сэр Уолтер.
Тебе известно также...
Дэнгл. Мистер Пуф! Ну раз ему все так хорошо известно, зачем же сэр Уолтер это ему рассказывает?
Пуф. Но ведь публике-то ровно ничего не известно! Как же тут быть, по-вашему?
Снир. Совершенно правильно. Но мне кажется, вам это здесь не совсем удалось, потому что в самом деле непонятно, почему сэр Уолтер пускается в такие откровенности.
Пуф. Ну, это уж одно из самых неуместных замечаний, какие я когда-либо слышал. Чем меньше у него оснований распространяться об этом, тем больше вы должны быть ему благодарны, потому что без него-то вы уж наверняка ничего бы не знали.
Дэнгл. А ведь и правда! Ровнехонько ничего не знали бы! Пуф. Но вы увидите, что сейчас он и сам перестанет.
Сэр Кристофер.
Довольно друг, все ясно, и теперь
Не удивляюсь я...
Пуф. Ну вот видите, не для себя же он все это выспрашивал.
Снир. Нет, в самом деле, он проявлял поистине бескорыстное любопытство!
Дэнгл. А что? И правда ведь! Конечно, мы должны быть очень благодарны им обоим.
Пуф. Ну я же вам говорю. А сейчас появится сам главнокомандующий, герцог Лестерский, он, как вы знаете, ни у кого особенно любовью не пользовался, за исключением королевы. Мы прервали вас на словах "Не удивляюсь я..."
Сэр Кристофер.
Не удивляюсь я. Но вот идет, гляди,
Достойный Лестер. Он высокой властью
И милостью монаршей облечен.
Сэр Уолтер.
Боюсь, что в наше время роковое
На этот пост не столь пригоден он.
Сэр Кристофер.
Да, это так, клянусь! Но тс-с... Он здесь!
Пуф. Вам ясно? Они ему завидуют.
Снир. А кто же это с ним такие?
Пуф. О, это все доблестные рыцари! Один из них комендант крепости, другой начальник конницы. Ну, а теперь, полагаю, вы уже услышите совсем другие речи. В первой сцене я вынужден был выражаться скупо и ясно, ибо там очень много вещей, которые зрителю просто необходимо знать, а теперь пойдут тропы, метафоры, образы, их будет не меньше, чем имен существительных.