— Так, — прижал я Писца, — где в этот раз была ваша Богоматерь? Не могла ветра наслать в бейдевинд? Даже отравить дикаря по-человечески не захотела!
— Милосердна еси… — залепетал Писец. Заврался, в общем.
Как бы то ни было, прибили для страха Олеговы дружинники свои старые щиты на ворота Царьграда, новых, золоченых набрали у местных оружейников и ювелиров. Обложили Византию налогами, данями, придирками всякими: нам тут и ездить, и есть, и пить, а паруса нам на обратную дорожку шейте шелковые! Еле выпроводили Олега восвояси. По рассказу нашего Писца, все лодки сидели по ватерлинию от золотишка и трофейной мануфактуры.
— Поэтому, — подсказал я, — славянское войско обратно всю дорогу ковыляло пешком. Возразить против логики наш Нестор не решился, хотя сам при князе, конечно, плыл под шелковым парусом…
Олегу удавалось кое-как контролировать Царьград 5 лет. За это время в переписке с хитрыми греками он добился заключения целой международной хартии из 12 пунктов, — почти все в свою пользу. Греки кряхтели, но не упустили случая подползти к Олегу змеей: дескать, давай, князь, мы тебе еще и церковные дары посылать будем. И со служителями, чтобы объясняли, как этими дарами пользоваться…
— Дары? Дары давайте, — вяло согласился престарелый Олег.
— А ты куда смотрел, ты же ученый?! — полез я на Писца, — почему князя от греков не предостерег?
— Не расстраивайтесь, тезка, — вмешался Историк, — он хоть и грамотный, но сам грек! — Пришлось мне рассерженно замолчать.
Осенью 912 года, в грустную поэтическую погоду пошел Олег проведать своего покойного коня, кости которого валялись в поле. Ну, и дальше все вышло по Пушкину…
43 года прокняжил Олег, протомил Игоря Рюриковича…
Здесь Историк стал покашливать, елозить в кресле и как-то подозрительно поглядывать на Писца.
— Понимаете, — начал он, — тут в летописи содержится неувязка, которую отечественная история никак развязать не может. Записано, что Олег стал править сразу после Рюрика, то есть с 869 года, и правил 33(?!) года, Игоря женил на Ольге в 903 году. Убийство Аскольда и Дира Игорь наблюдал с рук — еще ходить не умел. Получается, что либо Олег правил с 879, а не с 869 года, либо правил 43, а не 33 года. Вот и Вы пишете — 43! Вы как изволили считать?
— Я изволил считать на калькуляторе CITIZEN-411. От 912 отнял 869. А Вы как изволили?
— А я не считал, я у него прочел, — кивнул Историк на притихшего под иконостасом Писца.
— А, ну с ним мы сейчас разберемся! — страшно обернулся я.
— Молви, брат Гусиное Перо, какой матери промыслом на этот раз ты нам исказил факты по делу?
— Не матери, не матери, — стал отпираться и заискивать Писец.
— Когда скончался от змия поганого батюшка Олег, был великий стон в Земле русской, на небесах ходили сполохи…
— Ты покороче давай, не задерживай следствие, писатель…
— Ну, в общем, по Олегу все цифры правильные. А как стали мы в 903 году матушку нашу святую честную деву Ольгу за Игоря сватать, то засумлевалась она, не стар ли Игорь. А было ему 36 годков. И тогда переписали мы еще раз сватью грамоту во Псков. «Пиши:… а молодцу-то нашему — 26-я весна!» — велел мне князь великий, светлый, сияющий аки диамант небесный и…
— Понятно, — успокоились мы с Историком, — втерли очки девке!
Игорь
Игорь воспитывался Олегом неправильно. Жестокостям всяким его обучили, а доблести и чести преподать не собрались. Во время похода на Царьград Олег Игоря оставил на хозяйстве с молодой женой Ольгой (четыре года как женаты).
— Оля эта, — раньше времени стал нашептывать Писец, — была не подарок!.
Но вот досталась Игорю Русь.
— Давайте объяснимся наперед, — предложил Историк, — Игорь мог бы ничего и не получить, если бы от Олега, Рюрика и даже Синеуса или Трувора остался хоть кто-нибудь старше Игоря.
Тогда, поначалу, Русь наследовал старший в роду, а не старший сын правящего князя. Поэтому и Олег заступил на княжество. И это правильно, — не пришлось дружине возиться с ползунками. Этот старый закон наследования происходил, видимо, от того, что бродячая жизнь варяжских шаек не очень-то располагала к законному размножению. Кто был чей сын, вспоминалось с трудом. Зато и правили всем родом. Каждому Рюриковичу старались хоть на время, хоть захудалый какой городок, а дать. С последующим возвратом в общий котел для новой дележки…