Объяснив порядок личных аудиенций у товарища первого заместителя министра, референт встал, давая понять, что разговор окончен.
«Нет уж, дудки», — подумала Лида Ведута, ощутив, как холодеют кончики пальцев.
Подумать только, Лида сама, по собственной воле согласилась вместо министра разговаривать с простым первым заместителем, так ей и тут хотят палку в колеса сунуть! Этот приглаженный бюрократ желает, видите ли, выставить ее за дверь. Не выйдет! Не родился еще на свете тот человек, который помешал бы сделать то, что она задумала.
У Лиды похолодели не только кончики пальцев, но и нос. Это было верным признаком злости. Конечно, злость не очень похвальное качество, но иной раз не мешает как следует разозлиться. У Лиды злость активизировала жизнедеятельность организма, повышала волевой тонус, позволяла сконцентрировать силы в целенаправленный, прошибающий все преграды сгусток энергии.
Лида повторила, что ей нужно говорить с первым заместителем министра именно сегодня. Ни завтра, ни послезавтра и тем более через месяц ее такой разговор не устраивает. Кроме того, явилась она в министерство в рабочее время, и к вечеру ей надо успеть возвратиться на участок, чтобы передать в трест дневную сводку.
— Николай Фомич из планового отдела строго за сроками следит… А вопрос у меня тоже государственный. Так можете и доложить — по государственной важности вопросу.
Референт растерянно зашелестел бумагами. Он глубоко верил в нерушимость установленного порядка личных аудиенций. Он три года работал на ответственной должности старшего референта и привык, что после объяснения посетителям порядка приема у руководства те поднимались и послушно покидали приемную. Подавленные строгостью и сложностью процедуры личных аудиенций, они писали заявления с кратким изложением вопросов. Эти заявления старший референт направлял в соответствующие управления и отделы министерства. Там многие из них получали решение, что уменьшало хлопоты старшему референту и смягчало занятому сверх головы первому заместителю министра обстановку личных приемов.
— Я же вам русским языком объяснил, — раздельно и с достоинством повторил референт. — Порядок есть порядок.
— А я вам говорю, что у меня не личный вопрос, а государственный.
— Это квартальная премия — государственный вопрос? — ядовито усмехнулся референт. — Не надо меня вводить в заблуждение.
— У меня, кроме премии, другие вопросы есть.
— Так доложите.
— Ну да, так я вам и буду все выкладывать. Время попусту тратить. Пропускайте меня добром, а то вам же будет хуже.
Розовое лицо старшего референта стало багроветь. Он вздернул головой, как туго взнузданная лошадь. Из-под приглаженного отворота выбился острый кончик крахмального воротничка. Референт в горячке оставил без внимания беспорядок в собственном костюме. Пальцы его нервно сунулись в ящик стола и выхватили сигарету, хотя при посетителях он никогда не курил. Глаза у Лиды хитренько и довольно поблескивали.
— Ну, знаете ли, — референт чиркнул спичкой, сломал ее и еще больше возмутился. — Если первый встречный…
— Это я, значит, первый встречный? — запальчиво перебила Ведута. — Это меня вы первой встречной назвали? Меня, советского гражданина, комсомолку, работника системы министерства?
Голос ее взвился таким возмущенным порывом, что референт опасливо покосился на дверь и забыл прикурить сигарету.
— «Первый встречный», — не унималась Лида, хорошо усвоившая в разговорах с бригадирами и линейными прорабами, что нападение — это лучшая форма защиты. Голос ее звенел неподдельным гневом от оскорбления, нанесенного референтом. — Дайте мне телефон парткома!
У старшего референта стал смываться со щек румянец. Мог ли он подумать, что такая зеленая пигалица с находчивостью опытного склочника ухватится за неосторожно вылетевшее слово и примется поднимать невинную оговорку на принципиальную высоту.
С нее взятки гладки. Ниже строительного участка не спустишь. А вот старшему референту надо быть предельно осмотрительным. При таком звонке обязательно вызовут для объяснения. Укажут на нетактичность при приеме посетителей, на недостаточное внимание к людям… Вроде бы и ничего страшного, но в жизни большие неприятности порой начинаются с мелочей. Старший референт разглядел под нахмуренными бровками посетительницы волю укротителя тигров и одержимость паломника, следующего в Мекку.