— Хочешь, я принесу тебе что-нибудь выпить? — губы девушки тронула неуверенная улыбка.
— Да, — взгляд Руслана стал мягче, — принеси, что хочешь. И приходи сюда.
— Возьму у Тамары медовый хворост. Кажется, у неё ещё должен был остаться с обеда. — Лера вывернулась из-под руки Бероева и вышла в коридор.
Руслан смотрел вслед тонкой фигурки девушки, пока она не скрылась на повороте к лестнице.
* Маляк аль-маут (араб.)- «вестник смерти», лишающий жизни живых существ, который в конце мира заберёт жизнь у всего живого и у самого себя.
** Джундалла (араб.)- «солдаты Аллаха», ангелы-воины, которые даются Аллахом в помощь человеческим войскам как благословение и довольство Аллаха этими людьми.
42
В кабинете Карепина сильно пахло лекарствами. Сам он сидел в кресле в рубашке с подвёрнутыми рукавами, вытянув ноги, отчего ботинки выглядывали из-под стола. Василий, заглянув в кабинет, тут же прикрыл дверь и повернулся к собравшимся сотрудникам, — кажись, вырубило. Пусть поспит чуток. Такое пережить…
Ряшенцев поймал взгляд Казбека и молча развёл руками. За последний час, с момента, когда стало известно об убийстве Ларисы Ивановны Карепиной, в отделе словно выключили звук. Сотрудники переглядывались, растерянно перекладывали бумаги с места на место и не брали трубки телефонов, заставляя факсы работать практически без перерыва. Карепина обследовал дежурный врач. Вколов успокоительное, он рекомендовал обратиться в клинику и, так же, сопровождаемый молчаливыми взглядами, ушёл к себе.
Муратов поманил Ряшенцева и указал в сторону выхода. Когда Колюня, догнал его в коридоре, вполголоса произнёс, — есть какие-нибудь мысли?
— То, что это дело будет под особым контролем, к гадалке не ходи. — Колюня почесал затылок, — сейчас там полный дом прокурорских. Никто нас и близко не подпустит. Но я тебе честно скажу, мне бы и не хотелось во всём этом участвовать. Анатольич наш, мужик крепкий, другой бы столько лет в этом кресле не выдержал. Потрясут его как грушу в урожайный год, да оставят. Но ведь тут что главное, — Ряшенцев задумчиво посмотрел в давно не мытое окно коридора, — в связи с чем, вот это вот всё? Так действуют только очень сильно задетые беспредельщики. Люди, готовые на всё ради мести.
— Это же случилось на глазах его сына, Вадима, он уже дал какие-то показания?
— Бек, я не в курсе, — Ряшенцев пожал плечами, — съезди сам. Ты же общаешься с кем-то из прокуратуры.
Муратов покачал головой. Несколько лет назад его переход из прокуратуры в отделение полиции было принято с непониманием и даже неприятием, но со временем ситуация сгладилась, и бывшие коллеги изредка даже помогали друг другу абсолютно бескорыстно. Казбек понимал, что никто не будет постоянно информировать его о ходе расследования. Его интересовала, прежде всего, судьба Вадима, как одного из самых значимых фигурантов дела Валерии Лисневской. Разрешение на похороны Бориса Алимова ещё не было получено, тело находилось в морге на судебной медэкспертизе. Часть номера машины, из которой стреляли в Алимова, Муратов запомнил и сообщил на первом же дознании в кабинете старшего прокурора. Сожжённый автомобиль нашли за двести километров от города в овраге, а заявление владельца о его угоне, датированное днём ранее от убийства, в одном из отделений города Мытищи. Собирая по крохам информацию, Казбек надеялся и верил, что она приведёт его к пропавшей девушке.
— Я, пожалуй, попробую что-нибудь узнать. А ты держи меня в курсе того, что здесь происходит. И вообще, присматривай за Анатольевичем.
— Поверь, Василий с него глаз не спустит. — Ряшенцев пожал Казбеку руку.
В отдел судебно-медицинской экспертизы Муратов приехал за полчаса до его закрытия. Зайдя через служебный вход, он перекинулся парой фраз со знакомым дежурным врачом, курившим в предбаннике, и спустился в танатологический отдел в надежде застать кого-нибудь из руководства. В коридоре царил полумрак, шаги Муратова эхом отдавались где-то под сводами подвального потолка и словно осыпались мелким серым порошком побелки вдоль свинцовых стен. Казбеку почудился еле слышный шёпот, отчего по спине вдруг побежали лёгкие мурашки. В тускло освещённом зале морга Муратов замер- на мгновение ему показалось, что Елена Дмитриевна, припав к груди лежащего перед нею тела, целует его мёртвое лицо. Белокурые локоны свисали так низко, что часть их стелилась по плечам покойника.