Установив в зарослях, окружавших дом, Портал и Камеры, мы поехали в расположенный неподалёку музей-заповедник "Лудорвай". Это была местная архитектурно-этнографическая достопримечательность, которую, как выяснила аналитик, посещали почти тридцать тысяч туристов со всего света каждый год.
Ожидая пока или очухаются алкаши, или наступят сумерки, мы начали осматривать деревянную мельницу и прочие постройки, нафаршированные удмуртской утварью и щедро разрекламированные нам экскурсоводом в национальной одежде.
С удивлением я и тут увидел волшебные ключи. На мой вопрос о том, какие родники с мёртвой и живой водой настоящие, женщина с ухмылкой ответила, что все, и те, что расположены на территории заповедника и те, в которых мы искупались на юге республики. Удмуртия, благодаря Каме, вообще неофициально называется "родниковым краем".
С тревогой осматривая местную пасеку, колоритно сделанную в форме церквушки и домиков, я порадовался, что загадку со пчёлами мы уже разгадали. Было бы иначе, то скрыться отсюда без свидетелей было бы проблематично, музей-заповедник действительно оказался довольно посещаемым местом.
- Вань, времечко идёт, уходим, пьянь уже проснулась, - сообщила мне Катя, вырвав меня из размышлений.
---
В Подшивалово нас встретили Валя и Люда.
- Поразительно, что там творится, - сказала хилерша, пересылая мне пакет информации.
Знакомясь с тем, что происходило сейчас в лачуге, я передёрнул плечами. Вот и началось то, чего я ждал и боялся. Жена носителя недоумевала над поведением своего благоверного. Очнувшись от своей одури, она разлила по битым чайным чашкам из грязной пластиковой пятилитровки остатки какой-то жидкости. Протянув мужу сосуд, она сама залпом выпила свою порцию и поморщилась. В отличие от неё, заражённый не стал припадать к "амброзии". На вопрос жены о том, чего он не пьёт, синяк ничего не ответил. Судя по закатившимся глазам и прерывистому дыханию, он доживал последние минуты.
Открыв глаза, он стал с каким-то гастрономическим интересом смотреть на сидящую напротив жену. Та, поймав странные нотки во взгляде, несмотря на опьянение, испугалась и собралась уйти, но танит не дал ей это сделать. Подскочив как на пружинах, мужик начал наносить бабе удары по голове.
Несмотря на предсмертное состояние, последний рывок позволил ему женщину успешно задержать. Та упала на пол и, скуля, закрыла голову руками. Заражённый, видя это, удовлетворённо кивнул головой, вытащил из-под матраца топчана, на котором спал, ремень и начал связывать ей руки и ноги.
Постояв пару секунд над связанной алкоголичкой, мужик покачнулся и сел на пол. Заперхав, он схватился за грудь, кожа на его лице начала синеть. Рот заражённого открылся, из него выпал язык. Судя по закатившимся глазам и отсутствию дыхания, носитель помер.
Спустя секунды связанная на полу начала резко дёргаться. Её колотила дрожь, не смотря на ремни и верёвки, суставы женщины выворачивало, зрачки в широко открытых глазах бешено крутились, беззвучно открытый рот силился издать крик.
Закончив ознакомление с тем, что тут произошло, я посмотрел на то, чем закончился припадок алкоголички. Долго припадок не продлился, последняя волна дрожи завершилась, женщина успокоилась, потом резко села и начала с помощью зубов избавляться от пут на руках. Освободив их, она сняла с ног ремни, встала и как-то не по-человечески покрутила головой налево, а потом направо, разминая шею.
В её поведении пропала бабья суетливость, взгляд стал осмысленным и очень холодным. Опьянение организма носителя ещё действовало, поэтому её походка к входной двери лачуги была пошатывающейся. Даже не взглянув на труп мужа, выйдя наружу, женщина пошла к разваливающейся сарайке.
---
- Пока она ещё пьяненькая, надо её упокоить, - сказала Катя. Все остальные девушки согласно покивали. Их, как и меня, испугало то, во что превратилась забитая алкоголичка. Без меня никто из них не рисковал начать боевые действия, ситуация была новой, непонятной. Однако теперь ареол таинственности пропал, и весь женский коллектив рвался в бой. Распределив кому и что делать, я двинулся ко входу во двор халупы.
После моего стука, спустя пару минут, заражённая открыла калитку. Она держала в руках лопату, на которой были следы земли. Пока мы совещались, женщина уже начала копать в огороде могилу для мужа.
- Тебе чего? - грубо спросила она.
Не став её отвечать я метнул в неё иглу, вытащенную из Инвентаря. Мой бросок был точен, но не выполнил поставленную задачу. Женщина прикрыла лицо лопатой и лезвие звонко ударилось о преграду. Заражённая швырнула спасший её садово-огородный инвентарь в меня, резко повернулась и бросилась наутёк. Если бы она побежала прямо в дом, то у меня было бы время её угомонить, выстрелив, либо бросив ей что-нибудь колющее в спину. Но она понеслась за стоящую у калитки сарайку и скрылась от меня за углом буквально за секунды.