- Внутри он окопался, - сообщила очевидное Валя, указав ружьём на деревянную избушку. - Двое там сейчас, вон следы.
Следы в осенней грязи и впрямь были от двух человек.
- Что посоветуешь? - спросил я. - Ты тут местная.
- Егерями поработаем. Нечего тут людям делать, явно браконьеры.
Согласившись с Валей, мы окружили строение, я натянул на брови камуфляжную кепку и громко пробарабанил в дверь.
- Терентьич, ты? - раздался изнутри мужской голос.
- Я, - ответил я, покашляв, чтобы закосить под чёрт-знает-какой голос неведомого Терентьича.
- Мы ж договаривались, - с возмущением начал говорить бородатый мужик, когда открывал дверь. Но увидев меня, возмущение сменилось вопросом - А ты кто? А где Терентьич?
- Пошли, покажу, - сказал я. Хоть заражённым был именно этот мужик, но кто-то ещё в доме был, и я не хотел ничего объяснять свидетелю.
- Куда?
- Тут недалеко. Росприроднадзор. Расскажи, что вы тут делаете.
- Понятно. Бля..ь. Отдыхаем мы тут, с друганом. Слышь, вот возьми, - заражённый протянул мне пару пятитысячных купюр. - Мы завтра уедем, не порти праздник, а… Мало?
- Нормально, - ответил я, забирая деньги. - Но пройти надо, тут вопросы есть, без тебя не решить.
- Бля..ть, ладно. Счас оденусь.
Передо мной захлопнулась дверь в избушку, изнутри раздались звуки мата.
- Пошли служивый, покажешь, чего это от меня там надо, - сказал вышедший носитель и тяжело закашлялся. - Что там у тебя?
Не став отвечать я развернулся к нему спиной и пошёл в лес, окружавший заимку. Когда дверь за мной со скрипом закрылась, отсекая оставшегося внутри свидетеля, раздался хлопок, Энергия 33 599 (+4 174). Обернувшись, я увидел рассыпающееся пеплом тело с арбалетной стрелой в глазу.
- Хороший выстрел, - прокомментировал я, когда ко мне подошла Валя.
- Спасибо. Я тебя прикрывать сейчас буду, Катя дверь распахнёт, а ты внутрь загляни.
- Ясно.
Присев, я начал всматриваться в глубину домика, после того, как Катя распахнула передо мной дверь. Внутри была мгла и раздавались стоны-всхлипы.
- Чисто, - сказала рейнджерша.
Забежав вовнутрь, я подбежал к углу небольшого помещения, из которого раздавались непонятные звуки. Там лежал спелёнатый мужик, с кляпом во рту, покрасневшее лицо которого показывало мне, что ему тут явно не комфортно.
- Люд, иди сюда, - позвал я хилершу и, склонившись над связанным, начал избавлять его от кляпа.
- Вы кто? Полиция?
- Да, поступила информация о том, что тут незаконно удерживается человек. Ты никого не видел?
- Так это я!
- Точно? - прикинулся я дуболомом.
- Богом клянусь. Директор мой предложил поохотиться, а тут уже меня связал. Дичь какая-то, - начал лепетать мужик, потом закашлялся, очень напоминая своего рассыпавшегося пеплом товарища. - Вы его поймали?
Подошедшая Люда оттеснила меня от лежащего и начала осмотр.
---
Спасённого мы не стали тащить к людям. Он явно был не здоров, Люда сказала, что не даёт гарантии, и он может по пути умереть. Тут автодорог не было, ближайшая была в двадцати километрах через буреломы и заросли. Эвакуацию я начал, дождавшись, пока спасаемый уснёт, после укола хилерши. Потерявшего сознание, мы перетащили на Базу, а оттуда вернулись наружу поближе к столице республике.
На машине скорой помощи мы поехали в Йошкар-Олу, чтобы доставить спящего в больницу. Пока ехали, Люда общалась с врачами, телефоны которых ей передал Борис. Поэтому встретили нас во всеоружии. Спасённого шустро перегрузили на носилки, и он исчез внутри больницы.
- Время ещё есть, поехали в Горняк, - сказал я и завёл двигатель.
- Вань, а можно завтра? - попросила Валя. - Предлагаю сегодня погулять по городу. Тут всё сделали очень красиво.
Рейнджерше явно хотелось похвастаться перед нами своими земляками. Фотографии столицы Марий Эл, которые я уже видел по интернету, говорили мне, что с мнением жены нужно согласиться. Этот город заслуживал нашего внимания.
Перегнав машину скорой помощи на Базу, мы вернулись наружу на внедорожнике. Добравшись на нём до центра города, я с девушками пошёл любоваться набережной Брюгге, а потом Патриаршей площадью. Не знаю уж, сколько денег осело в карманах людей, возглавлявших строительство этого великолепия, но то, что осталось, позволило соорудить просто шедевр.