Варт откланялся и представился. Он не стал называть своих спутников.
Отвернувшись от огня, шериф посмотрел на него тусклыми, слезящимися глазами.
— Значит, теперь король прислал детей? — произнес он хриплым болезненным шепотом, едва слышным за потрескиванием поленьев.
Варт, уже раскрасневшийся от жары, теперь покраснел еще больше.
— Повторяю, я — Клинок Королевской Гвардии и приехал сюда по делам Его Величества, как эмиссар Суда Магов. Вот моя грамота.
Флориан оттолкнул свиток хрупкой, покрытой пятнами рукой. Когда-то он, должно быть, был статным и внушительным мужчиной. Вероятно, даже красивым, о чем говорили выпирающие кости лица. Теперь же он превратился в развалину. Кучей тряпья в кресле.
— Меня не волнуют твои чудесные печати и пергаменты, — прошептал он. — Чего король хочет от меня теперь? Я хранил его спокойствие это тринадцать лет, собирал налоги, вешал людей, которые убивали его оленей. И он решил побеспокоить меня теперь, в мои последние дни?
Барсук и Изумруд стояли у окон, но даже там было душно. Чтобы видеть лицо шерифа, бедному Варту приходилось держаться рядом с ним. Он беспокойно переминался с ноги на ногу.
— Милорд, Хранитель Королевских Лесов был здесь девять или десять дней назад.
— Дигби. Я давно знаю его. Приходит сюда каждые пару лет и устраивает себе головную боль. Во время восстания он тоже путался под ногами. Не помню, чтобы он хоть раз сделал что-то стоящее. Он был здесь два дня и уехал по дороге в Буран. Перейдем к делу, память Флориана прибывала в лучшем состоянии нежели то, что осталось от самого мужчины.
— Позавчера он был убит.
Пауза. Старик пристально посмотрел на Варта.
— И? — прохрипел он.
— У нас есть причины полагать, что его смерть как-то связана с посещением этого места, в частности, с так называемым Братством Мудрости.
По лицу Варта струился пот.
— Почему? Почему ты так решил, мальчик?
— Я не уполномочен раскрывать эту информацию, милорд. Будучи здесь, лорд Дигби посещал Зев Смейли?
— Да.
— И кто пошел с ним?
— Рис. Один из моих лесников. Я послал его убедиться, что Дигби не заблудится и не причинит хлопот.
Голос мужчины звучал так, словно просачивался сквозь мокроту. Но почему он не кашляет, стремясь прочистить горло?
Изумруд хотелось предупредить Варта об исцеляющей магии. Если она была создана колдунами из Зева Смейли, то, вероятно, лорд Флориан тоже был в их власти. Ровно как и её отец, который, переживая свой последний недуг, был околдован заклинаниями Джентелхольма.
— И что произошло? — не отставал Варт.
— Он поговорил с Приором и вернулся сюда.
Бульканье.
— И все? Вы знаете, о чем они говорили?
— Нет. И мне плевать.
— Я хочу поговорить об этом с лесником Рисом.
— Ну, ты не сможешь, — бульк, — он ушел куда-то, — бульк, — пару дней назад. Сам хочу найти его. Но не могу. Увязался за какой-то, — гхыр, гхыр, — девицей, вероятно. Прикажу высечь, как появится, — бульк.
Изумруд заметила, как загорелись глаза Варта.
— Значит, двое мужчин отправились в Зев. Один был убит, другой исчез. У Риса есть привычка пропадать на несколько дней?
Продолжительное время умирающий сидел, издавая жуткие булькающие звуки.
— Нет, — наконец сказал он.
— У него есть родители или знакомые, которые могли бы знать...
— Проклятье, парень. Ты мелешь чушь! Малец с грязью вместо мозгов! Как и Дигби. Он вернулся сюда и пел о том, чтобы совершить набег на Зев, арестовать братьев, склады, помещения и бочки! — казалось, гнев дал Флориану сил не замечать больных легких. — Хотел, чтобы я собрал всю мою семью и отослал! Пришлось сказать ему, что Зев Смейли не в лесу и у него нет тут власти! Никто не жаловался на черную магию, а значит он не может сослаться на закон о её подавлении. В Шивиале есть законы, понятно! И они не допускают самовольных обысков... домов! — он скрючился в длинном приступе болезненного кашля. В конце концов, он вздохнул. — Идиот безмозглый!
Изумруд взглянула на Барсука, стоявшего рядом. Но тот был человеком земли. Слово "непроницаемый" подходило ему идеально. Варт сиял, потому что догадка Змея была верна. Дигби обнаружил в Зеве нечто подозрительное. Возможно, он просто попросил купить черной магии, и колдуны продали ему что-то. То, сработало оно или нет не имело значения. Все, что считалось черной магией было вне закона. Изумруд продолжала хмурится, все еще желая рассказать Варту о исцеляющей магии.