Очнувшись, Минна увидела возле себя нескольких соседок. Молодая женщина, которую она посылала в Клостермансфельд, помогла ей приподняться и подложила под спину подушку.
— Ничего, матушка Брозовская, мы с ними за все рассчитаемся, — сказала она.
Девятого марта, в день рождения Вальтера, Минна встала с постели. А что, собственно, произошло с ней? Да ничего особенного. Просто у старой женщины не хватило сил.
Неужели?.. Так просто?..
Послеполуденное мартовское солнце ярко светило. Минна вышла во двор и села под окном. Пронзительно завыли сирены.
До каких пор это будет продолжаться? Месяцы, дни, недели?..
Тысячелетнему рейху наступал конец. А где ее семья? Отто, Вальтер, муж?
Вечером пришел незнакомец из Клостермансфельда. Он не стал задерживаться, только передал ей текст листовки.
Итак, Минна стала заменять мужа. Ночами, при сиянии осветительных ракет, она фальцевала листовки, таскала их в рюкзаке в бомбоубежище, ездила, встречалась с множеством людей, думала о муже, о сыновьях; иногда в задумчивости останавливалась возле крольчатника.
Где-то вдали рвались бомбы. Самолеты гудели под низко нависшими облаками. Над самыми крышами проносились в бреющем полете штурмовики. Через город проехало несколько грузовиков с отступающими солдатами. Вслед за ними удрали на машине зерноторговца Хондорфа Бартель, Барт и фольксштурмовцы… Затем наступила тишина.
ГЛАВА СОРОК СЕДЬМАЯ
Утром американские танки стояли возле Заале. Широкими автострадами, тянущимися с запада на восток, передовые части американской армии обошли Гербштедт с севера и юга.
Красавец мост, перекинувшийся у Альслебена через Заале, погрузился в воду у западного берега. Искромсанные железобетонные арки и стальные опоры торчали из реки. Эсэсовские банды, разбросав на дорогах восточнее Заале мины и подрывные шашки, удрали в Кённерн. Многие по дороге переодевались в гражданское платье, прятались в крестьянских усадьбах, укрывались, кто где сумел. Продвигающиеся на восток американцы не могли переправиться через Заале; их танки, машины и орудия скапливались на шоссейных дорогах и проселках, наводняя весь прибрежный район.
Вечером со стороны Гарца опять раздавалась перестрелка. Разрозненные отряды эсэсовцев тщетно пытались пробиться к Заале. Быстро наступающие американские войска выдвинули мощный заслон на запад. У восточных отрогов южного Гарца моторизованные части американцев воздвигли импровизированную оборонительную линию, задержав без особых усилий остатки гитлеровских частей: при первом же контрударе нацисты разбежались.
По Гербштедту носились джипы. Пленных солдат и фольксштурмовцев сажали на грузовики и увозили. Танки двинулись дальше на восток. В тылу американской армии было сломлено последнее сопротивление распыленных подразделений фашистского вермахта.
Для Минны Брозовской война окончилась, хотя между Заале и Эльбой, и особенно на Одере, жестокие бои продолжались. Не обращая внимания на ночную стрельбу, она сидела у приемника, ловя советские передачи.
Кюстрин, Штеттин, Франкфурт, Зееловские высоты были взяты советскими войсками; форсировав Одер и прорвавшись вдоль Балтийского побережья через Мекленбург и с юга, они гигантскими клещами охватили Берлин и начали штурм столицы.
Еще раздавалась по радио трескотня карлика Геббельса. Он говорил о скорой окончательной победе и призывал к последнему решающему удару. «Кого он призывает?» — мысленно спросила Минна.
Конец!.. Конец ужасам. Минна часто обсуждала с мужем, каким будет конец фашизма. Они надеялись, что первыми к мансфельдской земле прорвутся советские войска. Но американцы пришли раньше. Что теперь будет?
Минна измучилась. Населению еще запрещалось выходить на улицу, и люди сидели, притаившись, в погребах и убежищах. Но завтра она все равно пойдет в город, соберет мужчин и женщин, соберет старых товарищей мужа. Они сядут вместе, ни от кого не скрываясь, и посоветуются, обсудят, что делать дальше…
Она не сумела бы описать овладевшее ею чувство, ибо не смогла бы дать себе отчет в том, что, собственно, происходило в ее душе. Она не ощущала настоящей радости и облегчения; она, скорее, боялась. Она желала передышки, однако понимала, что это останется только желанием. Сколько уцелело людей, с которыми можно строить все заново? Их перечтешь по пальцам. Она чувствовала себя заброшенной, одинокой. Пыталась уснуть и не могла; была голодна, но не догадывалась о том, что ее мучает голод.