тала головой, не в силах от потрясения вымолвить что-либо, под его жестоким, пылающим желтым огнем, взглядом. - Твои друзья из колледжа, подружка, этот парнишка что постоянно вьется вокруг тебя, он, надо сказать, знатно раздражает! Мне будет очень занятно избавить этот мир от таких бесполезных надоедливых людей. - Что же ты всех их убьешь что ли?!– с ужасом спросила Лаура. - У меня бурная фантазия, мало ли что можно сделать с людьми, чтобы они о смети сами мечтали... - Ты ччто же бандит с большой дороги?! – от страха она стала заикаться она вспомнила пустырь и Ника привязного к столбам и избитого до полусмерти, непроницаемую жестокость этих странных людей сопровождающих Орландо. - Я, неприлично богат, – сказал он, не опровергая, и не подтверждая ее догадки, – Деньги, это власть, и сила! Возможность, сделать с кем угодно, и что угодно. И еще, у меня есть связи, с которыми, мне лично ничего не грозит. Но не тем, кто встанет у меня на пути, или раздражает меня! - Хватит! Пожалуйста, перестань! – отчаянно взмолилась Лаура. Ей казалось она больше просто не выдержит накала ужаса, внушаемого его давлением мощи. - Единственный, и самый верный способ остановить меня от расправы за твою несговорчивость, выйти за меня за муж! Ты, понимаешь, это?– Прорычал Орландо. – Я ппоняла! Я сделаю все, что ты скажешь!– Тихо ответила Лаура. Да? Почему я не могу верить тебе, ты случайно, не знаешь? Я, кажется, слышал уже подобные увещевания из твоих уст. Было очень опрометчиво верить тебе. Я, что кажусь тебе таким наивным дурачком, чтобы снова верить тебе?! - Этого больше не повторится! - горячо пообещала Лаура.– Ппожалуйста, не нужно ниччего делать, я больше не стану сбегать! Ее била нервная дрожь. От страха, не за свою жизнь, а от мысли что он может сделать с ее близкими, она не осознанно начала снова плакать, тихонько поскуливая, словно избитый щенок. - Я знаю! - самодовольно заявил Орландо, - Ты ведь никогда себе не простишь, если из-за прихоти пострадает столько невинных, хороших людей. Хотя, насчет того насколько они хорошие, я бы поспорил. Сдается мне, ты моя милая, совсем не умеешь разбираться в людях. Она с настороженностью глянула на него не смея возражать не понимая, что он имел в виду под этим упреком. - Ну да ничего, впредь я постараюсь оградить тебя от любого вреда за мыслимого подобного рода людьми...То ли насмешливо, то ли с издевкой пообещал он. Лаура благоразумно промолчала, в конце концов нельзя долго дергать тигра за хвост, она и так уже сегодня знатно «постаралась», хотя все случившееся, было не совсем по ее вине. И, сейчас, придя в себя, она с ясностью понимала, что-то состояние, в котором она была, было совершенно не спроста. И это не было последствием шока, или пережитого стресса. - А теперь, вытри слезы, успокойся и прими довольный вид! Лаура подняла руку к глазам, и поняла, что слезы текли по ее щекам, она даже не осознавала этого. Орландо протянул ей свой белоснежный, надушенный, с кружевной каемкой, платок. Лаура покорно взяла его дрожащими руками и стала неловко размазывать влажные, черные от туши дорожки на своих щеках. Ее тушь до конца размазалась с новым потоком пролитых слез. - О, господи! - не выдержал Орландо, - Ну, что ты делаешь? Он забрал у нее платок и с нежностью и трогательной заботой вытер беспорядок на ее казавшемся еще бледнее, заостренном личике. - Можно мне задать тебе вопрос? - нерешительно спросила Лаура. - Да, конечно. - Там, на пустыре... Ты пообещал оставить меня, если я захочу. Ты бы так сделал? Она должна была спросить это. Она должна была знать. Хотя возможно и глупо, но должна же быть хоть какая-то надежда на проблеск человечности этого странного пугающего до дрожи в коленях, и манящего словно магнит, человеке за которого ей предстоит сейчас выйти замуж. - Лаура, даже у таких людей, как я, бывают минуты сентиментальной слабости. Но я ведь предупреждал, что не смогу этого повторить. Мне несвойственно быть великодушным, и тебе следует это сразу запомнить. - Ты не ответил на мой вопрос, - настаивала Лаура, - Ты готов был сделать это? - Да. В ту минуту, да. И мне было бы наплевать, что это было бы приговором для твоего отца, - с жестокостью ответил он. - Но, если быть до конца честным, я был почти уверен, что ты не пожертвуешь жизнью Ника, даже не зная, ситуацию отца. И даже, если бы Ник был безразличен тебе, ради сомнительной свободы. Лаура тяжело вздохнула и, отвернувшись и замкнувшись в себе, отчужденно промолчала всю оставшуюся дорогу. Гордо вскинув головку и закрывшись прозрачной вуалью, не смотря абсолютно ни на кого, Лаура уверенно, с холодным спокойствием, выполнила свою задачу. На этот раз до конца. Она твердо ответила: «Да!» и повторила слова клятвы вслед за священником. Одела на палец Орландо обручальное кольцо и позволила поцеловать себя. Она улыбалась, как требовал Орландо, и принимала поздравления от чужих людей. И только отец, который совсем не радовался, и в глазах которого стояли горькие слезы, вызвал в ней минутную волну обреченной скорби, промелькнувшей на лице неуловимой тенью. «Прости меня! - прошептал он вместо поздравления и пожелания счастья молодоженам, — Прости меня!» - Мне было бы легче и проще понять, если бы ты открылся мне. Сказал всю правду сам! Ройстон растерянно отвернулся. Он не знал, что ей ответить. Он понял, что Орландо применил силу убеждения, скорее всего угрозой, и что он мог такого сказать про него, что бы его дочь «спокойно» пошла под венец, он мог только догадываться. Ему было жаль, что ей пришлось это вынести, но он сам бы поступил так же. И он не стал разубеждать ее ни в чем. Для ее же блага будет лучше смириться сейчас и принять свою судьбу, подумал Ройстон. - Я не мог! Прости меня! - Я люблю тебя, папочка!- Она порывисто обняла его, словно прощаясь, в последний раз. - Пообещай мне, что будешь счастлива, - несчастно взмолился он. - Обещаю! - отвернувшись, бесцветно бросила она. А потом они шумно и весело отправились в дом, который снял для них Орландо, и долго праздновали за богато накрытым столом. - Орландо, я устала. - Сказала Лаура своему мужу, когда гости стали безобразно напиваться и непристойно шутить. - Можно, я поднимусь к себе? - Ну, конечно, любимая. Тебе лучше отдохнуть немного, набраться сил перед нашей брачной ночью. Одарив его ненавидящим взглядом, она спокойно ответила. - Я так и сделаю, дорогой!