Над камином заиграли часы, 6 часов. Скоро вернется из колледжа его дочь. Князь устало улыбнулся. Лаура была его будущим, тем единственным лучиком светлого, что осталось в душе закоренелого мерзавца. Хотя надо сказать очень хлопотным порой, и строптивым, лучиком света. Который ему приходилось ревностно оберегать от многочисленных посягательств, со стороны другого пола, ведь его дочурка обладала немалой притягательностью, привлекая ухажеров на свое очарование, словно пчёл на мед. И от неё же самой, потому как она обладала тем ещё характером, и непокорностью юношеского максимализма, как скаковая лошадь перед стартом на скачках. Хотя в последнее время, надо отдать ей должное, она приутихла в своих попытках потягаться с ним характером, и стала более покладистой и послушной, что настораживало его ещё больше. Словно затишье перед бурей.
Князь встал и, прошёлся по кабинету, разминая затекшее от долгого сидения тело. Он сделал пару боксерских движений разминая затекшие плечи, руки и спину, почувствовав как приятная сила растекается по его телу, словно вспоминая свою прежнюю мощь. подошел к большому окну и, отодвинув тяжелые бархатные шторы, взглянул на внушительные кованые ворота. Вскоре ворота откроются и в них, как весенняя бабочка, неся тепло и уют в этот огромный дом, влетит озаренная внутренней красотой и очарованием его дочь. Вот уже несколько лет Князь стоял возле этого окна и ждал. Ждал, как чуда, появления этого милого существа. Ради неё он из обычного рядового жулика превратился в «сильного мира сего», стал повторением гениальности Крестного отца и создал свой собственный мир. Свою империю. Стоило ему увидеть её, и от сердца отлегало на душе становилось спокойнее. Он всегда беспокоился, если Лаура была в не дома.
И вот над воротами раздался сигнал звонка, оповещая, что она пришла. Мальчики из охраны, вооружившись на всякий случай, заняли свои места у ворот. Ворота плавно распахнулись. Неожиданно во двор влетел черный «Харлей», он подлетел к крыльцу и остановился. Князь, с сожалением убедился, что его солнышко, очень строптивое, и она настолько прелестна, что порой вызывает кучу проблем с поклонниками, желающими её заполучить, и на этот раз поразился наглостью, и бесстрашием. Или, откровенной глупостью. Он вздохнул с напряженным предвкушением. Его предчувствия бури, оправдались. И он всегда был на стороже. Всегда был готов, отразить не минуемую атаку. И его это немного забавляло, приятно щекотало нервы, устроить небольшую показную взбучку. Это было его работой, как отца. Спортивного телосложения парень спрыгнул с «Харлея». Ошарашенные охранники, передернув затворами, направили дула ручных автоматов на нежданного гостя.
Князь наблюдал из окна это вторжение и был восхищен дерзостью и выдержкой незнакомца.
Как спокойно, незнакомец, игнорируя направленное на него оружие, снял шлем и помог сойти Лауре, с непринуждённой грацией, породистого и уверенного в себе человека, так, словно они прибыли на светский раут, и его персоне ничего не угрожает, кроме света софитов.
Когда незнакомец снял шлем, Князь не мог поверить своим глазам. Князь бросился к столу и, открыв папку, которую только что изучал, достал фотографии. Он подошел к окну, сомнений быть не могло, перед ним стоял «ночной дьявол» собственной персоной, тот самый, который вот уже столько времени будоражил нечистые слои общества и уже стал надоедать своими проделками даже ему, становясь нарывающей занозой в его благополучной заднице. Князь наблюдал. Лаура выступила вперед и обратилась к главному охраннику.
- Девид, этот молодой человек со мной, все в порядке, ты можешь распустить ребят.
Князь усмехнулся, малышка пытается стать взрослой.
- Не думаю, мисс, - нагло заметил Девид, - Босс приказал осматривать всех входящих в эти ворота, без исключения. – Он намеренно сурово выделил голосом «без исключения!», с тем, чтобы у неё не возникло желания протестовать. Ухмыльнувшись, он направился к дьяволу, но Лаура преградила ему дорогу. Но, его дочери явно не хватало послушания, а упорства было с лихвой.
- А мне совершенно неинтересно, что ты думаешь. - дерзко заявила Лаура - я…
Она как маленький боевой петушок хотела что-то ещё сказать, спорить и отстаивать свое право хозяйки.
Девид, посуровел как грозовая туча, его взгляд стал жестоким и непроницаемым, и он явно нервничал, сомневаясь степени с какой он имеет право действовать, так, чтобы выполнить свою работу, и не нанести оскорбление дочери Князя. От напряжения его лоб, не смотря на довольно прохладный день, покрылся испариной, а нахмуренные брови сошлись на переносице.