– А что ты натворила-то?
– Ничего.
Потом началась школа, и Полина стала подарком уже для учителей. Звезд с неба не хватает, что говорят, выполняет, дисциплину не нарушает. Кого у нас сегодня нет? И понимают, что Полины, только наткнувшись на ее фамилию в школьном журнале.
– Полина, пошли делать уроки, – звала Варвара. Та оставляет игрушки, садится за тетради. «Пиши». Не пишет. Не понимает, сидит молча, с ровной спиной, смотрит то в учебник, то в тетрадь. «Ты кукла, Полина», – говорит Варвара. Полина поднимает личико, смотрит на маму, улыбается. А Варвара злится. «Если бы я хотела себе куклу, я бы купила ее в магазине», – думает она и ненавидит себя за это. Кусает губы. Обнимает дочь, зацеловывает круглое личико.
– Плохо.
– Что ничего не натворила?
– Ну да. Хоть раз бы окно мячом разбила или цветочным горшком в стену кинула…
– Ага, или встала и ушла посреди урока.
– Ну хотя бы.
– Так ты пойдешь?
– Если спросят, скажи, я на работе, вырваться не могу.
Варвара знала, что подросток – это человек, выкрученный на максимум. Все везде колется, все остро, больно, все отвратительно. И мир отвратителен, и ты сам тоже.
Конечно, Варвара подумала об этом заранее. Еще сидя у песочницы, в которой Полина строила замки и лепила пирожки, рассуждала о грани между мамой и подругой, которую необходимо нащупать, чтобы ее держаться, чтобы дочь с ней секретничала, советовалась, доверяла.
А теперь, рассуждала растерянная Варвара, с зашторенной со всех сторон Полиной не то что подругой, тут и мамой не всегда получается быть.
Она догадывалась, что дело не только в пресловутом «возрасте». Для нее эта история началась недели две назад. Она подозревала, что для Полины намного раньше.
***
– Дедуня опять митингует, – улыбнулась Полина, входя на кухню.
Варвара улыбнулась ей в ответ. Она держала в одной руке стеклянный заварник, свободной махнула в сторону гостиной, вроде как «пусть». Подставила к своему, приготовленному под чай стакану еще один.
Полина расценила это как приглашение. Не отказалась, села.
– На работу? – спросила Полина.
Это был субботний вечер, и Варвара опять не знала, как его провести. Надела джинсы, симпатичный свитер и пообещала себе, что посидит на работе только часик. Ну может полтора, если захочется кофе.
Она плеснула в стаканы заварки, потом кипяток. Пара обжигающих капель попали Полине на руку. Она их стерла.
– Презентацию готовлю. К понедельнику нужно закончить, – будто оправдываясь, ответила Варвара.
Полина вспомнила большие залы, где мама стояла у огромного, растянутого на всю стену экрана, говорила в микрофон. Ее молча слушали, потом громко аплодировали. После выступления все ели и пили, но прилично, не садясь за столы. «Дочка?» – спрашивали маму, смотря на Полину, и улыбались. Она улыбалась в ответ и говорила: «Полина».
Варвара пила их любимый с Полиной зеленый чай с жасмином. Не торопясь, подносила стакан к губам. Полина к своему и не притронулась. Она знала, что сейчас не время, но она уже давно решила сделать это для мамы:
– Мам, у меня к тебе дело. Серьезное, – сказала это, соответственно, серьезно.
Варвара поставила чашку с чаем на стол, чуть отодвинула в сторону. Лицо настороженное, спина прямая. Полина так и прыснула со смеху:
– Да не, мам, не настолько же!
– Говори, – тихо, почти шепотом сказала она.
И в этот момент Варвара впервые подумала: «Началось».
Полина еще какое-то время молчала. Ей была неприятна излишняя торжественность момента, мамино волнение. Сейчас бы в самую пору взвизгнуть: «Я беременна от своего кузена!» – и со слезами убежать в свою комнату, веселила себя Полина. Но сжалившись над мамой, осторожно начала:
– У нас в школе есть мальчик…
Варвара еле заметно кивнула.
– Он мне нравится…
Кивнула еще раз.
– Но он, как бы тебе это сказать…
Варвара приподняла подбородок, готовясь кивнуть еще раз.
– Мама!
Варвара обхватила свое лицо ладонями, локтями уперлась в стол. Теперь ее голова была зафиксирована, и она выжидающе смотрела на дочь.
– Так вот, – попыталась продолжить Полина, – он из параллельного класса, поэтому ты, может, его не помнишь. Точнее, он был в «А», потом же нас соединили, и мы теперь в одном, – уводила Полина маму в сторону от сути, потому что на самом деле еще не придумала, как ей сказать.
– Ну я же хожу на собрания… – снова, как будто оправдываясь, сказала Варвара.
Обе понимали, что говорят не о том. И обе уже, наверное, с большим удовольствием обсудили бы мамину предстоящую презентацию.