Сенатор Ходидиджии поднялся со своего места.
— Прошу дать мне слово.
— Да, сенатор.
Ходидиджии обратился к залу, не пользуясь микрофоном, его голос разносился над рядами представителей миров Новой Республики.
— Председатель, речь пойдет о деле чрезвычайной важности и я решил передать мое время выступления сенатору Перамису от Вэйлаллы, и надеюсь, что собрание отнесется к его выступлению с должным вниманием.
Зал зашумел, но меньше, чем ожидал Бен-Кил-Нам. Перамис явно имел причину для выступления.
— Сенатор Перамис.
— Спасибо, председатель. Также благодарю сенатора Ходидиджии за предоставленное мне дополнительное время. Господа, большинство из вас уже знает, что йеветский дипломатический корабль «Арамадия» совершил незапланированный взлет из Восточного космопорта сегодня утром. Мне стало известно, что при этом погибли трое портовых служащих и еще более двадцати получили ранения.
Шум в зале принял возмущенный характер. Бен-Кил-Нам оглянулся на помощника и прошептал:
— Свяжитесь с принцессой. Скажите, что ей лучше быть здесь лично.
Перамис продолжал:
— …Три корабля получили повреждения, в том числе дипломатический корабль, принадлежащий автономной территории Паквипори. Однако не разрыв отношений с йеветами и даже не гибель наших граждан придают этому делу такую важность, а в первую очередь то, почему это произошло. Вот что должно беспокоить нас. Из президентского кабинета не было никакого отклика на эти события — ни слова объяснения, сожаления или возмущения. Принцесса и ее штаб хранят молчание. И я этому не удивляюсь. Когда вы услышите то, что я вам скажу, вы тоже перестанете удивляться. Они не могут обойтись без лжи потому, что правда их опозорит.
Сенатор Йар вскочил со своего места.
— Право на выступление еще не означает права на клевету!
Перамис даже не взглянул в его сторону.
— Председатель, я прошу призвать зал к порядку.
Бен-Кил-Нам без особого энтузиазма сказал:
— Зал будет в порядке.
Перамис презрительно посмотрел на Йара.
— А вы, сенатор Йар, лучше сидите и слушайте, и тогда вам придется отречься от своих слов. Вы узнаете правду о позорном предательстве. Председатель, я прошу включить рекордеры и мониторы, и настроить их на канал 18-1, дипломатическая частота.
— С какой целью, сенатор?
— С целью предоставить вице-королю Найлу Спаару возможность обратиться к нашему собранию с борта «Арамадии», которая сейчас находится на орбите Корусканта.
— Это нарушает все правила, сенатор Перамис.
— Так же как и события, о которых пойдет речь. И я утверждаю, что информация, которую сообщит вице-король, не просто относится к делу, она жизненно необходима для понимания того, что произошло.
— Я так понимаю, вы уже знаете, что вице-король хочет сообщить нам.
— Я встречался с вице-королем и он просил меня помочь донести правду до всех. Когда я услышал, что это за правда, это показалось мне настолько невероятным, что я решил, что лучше вам услышать ее из первоисточника.
Шум в зале нарастал, выражая беспокойство. Из зала раздались голоса:
— Дайте нам услышать, что хочет сказать вице-король!
— Если вы не хотите слышать это, уходите!
— Сенатор Ноймм показывала нам запись, как ее выводок вылуплялся из яиц, и вы разрешили нарушить правила!
При упоминании об этом зале раздался смех, хотя сенатор Нойм смотрела на всех свирепо.
— Включите! Включите! Дайте нам услышать вице-короля!
Бен-Кил-Нам постучал молотком.
— Призываю к порядку в зале! Или я приостановлю сессию! И прикажу охранникам удалить из зала тех, кто говорит вне очереди.
Сержант охраны, огромный гаммореанец, с угрожающим видом повернулся на своем посту и посмотрел на зал. Видимо, под впечатлением его грозного вида, зал начал медленно приходить в порядок.
Бен-Кил-Нам сердито сказал:
— Так-то лучше. Помните, кто вы есть и где находитесь. Это Сенат Новой Республики, а не базарная толпа. Сенатор Перамис?
— Да, председатель?
— Вы готовы взять ответственность за слова вице-короля, как если бы они были вашими собственными?
— Да.
— Тогда разрешаю включить мониторы.
Когда предупреждение Бен-Кил-Нама достигло принцессы Лейи, она направилась не к двери, а к затемненному дисплею, на котором она могла наблюдать за сессией Сената. Она сказал Акбару:
— Перед тем, как тушить огонь, надо сначала выяснить, что горит.
Через некоторое время они связались с Первым Администратором Энфом, который также вел наблюдение за Сенатом. Энф был в ярости.
— Вы его слышали?! «Принцесса и ее штаб хранят молчание»! Ситуация еще только развивается. Дальше будет еще хуже. «Арамадия» висит на орбите и игнорирует нас. Впрочем, в любом случае спасибо Толику Йару за поддержку.
Лейя сказала:
— Они знают меня. Они знают его. Пусть он говорит, что хочет. Я сама выступлю перед Сенатом — но не сегодня, я не хочу перекрикивать Перамиса.
Когда Перамис предложил дать возможность выступить Найлу Спаару, Акбар стал багровым от ярости.
— Это абсурд! Бенни не должен давать ему разрешения!
Лейя покачала головой.
— Он не может воспрепятствовать этому.
— Но йеветы — не члены Новой Республики! Найл Спаар не имеет права использовать дипломатические каналы.
Энф сказал:
— Если вице-король обратится к Сенату по дипломатическому каналу, это обращение будет транслироваться в каждом мире Новой Республики. Позвольте мне связаться со специалистами по сетевым операциям. Они смогут остановить передачу.
Лейя сказала:
— Нет. Я не боюсь того, что он может сказать. Если вице-король не хочет говорить со мной, пусть говорит с кем хочет. По крайней мере, мы поймем в чем дело.
Когда Бен-Кил-Нам разрешил показ выступления Найла Спаара, Лейя сказала:
— Я говорила, что он не сможет воспрепятствовать. Давайте смотреть внимательно. Я не хочу ничего пропустить.
Глобальная сеть новостей Корусканта и Независимая сеть новостей Новой Республики были предупреждены агентами из штаба Перамиса о возможности неожиданных осложнений в Сенате.
В студию Глобальной сети попала любительская запись взлета «Арамадии». Впрочем, таких записей было уже немало в Корусканте, слишком много свидетелей было у этого события, и многие захотели снять взлет «Арамадии» на свои рекордеры.
Совершенно случайно начало этой записи захватило момент, когда один из полицейских, охранявших порт, падает на землю под ударом взрывной волны от включенных двигателей.
Запись, попавшая в Независимую сеть, была сделана с гораздо большего расстояния. Ее снимал один любитель, интересующийся космическими кораблями, прямо с балкона своей спальни, и на ней не было таких подробных деталей. Но журналистам Независимой сети удалось максимально подробно снять повреждения, причиненные неожиданным взлетом огромного корабля, в том числе и одетые в саваны трупы, лежащие на земле, или погруженные на спидеры скорой помощи.
Найл Спаар внимательно изучил передачи Глобальной и Независимой сетей. Как он и ожидал, между неверными начались разногласия. То, что он увидел в новостях, было весьма поучительно. Необходимо было понять, как мыслят неверные, чтобы уметь находить и использовать их слабости, и изучение информационных передач неверных очень этому способствовало.
Но вице-король с трудом мог поверить в эту безумную абсурдность, свидетелем которой он был. Иногда ему казалось, что это просто спектакль, что в жизни такого не может быть.
Мысль, что у неверных позволено было открыто высказываться против высшего лидера, без страха быть убитыми на месте, — мысль, что собрание государственных деятелей может слушать иностранца, даже после того, как этот иностранец нанес прямое оскорбление всему государству — все это для йевет было просто невероятным. Если бы Найл Спаар сам не был свидетелем этому, он бы не поверил.