— Интересно… Похоже, переборки могут производить газ.
Ландо спросил:
— R2, а какая часть поверхности помещения наиболее активно участвует в этом процессе?
Маленький дроид подлетел на своих микродвигателях к центру помещения, и осветил прожектором полосу поперек внутренней переборки.
— Отлично. 3РО, докладывай о своих успехах.
Золотистый дроид покачал головой.
— Сэр, я обращался к возможным хозяевам корабля на 11463 языках, приносил извинения и просил их помощи, но ответа нет.
— А в твои шесть миллионов языков случайно не входит язык Квелла?
— К сожалению, нет, мастер Ландо.
— У тебя есть хоть какая-нибудь информация о языке Квелла? Может быть, ты знаешь какие-то родственные языки?
— Я сожалею, мастер Ландо. Я в полной растерянности.
— А если попытаться использовать языки их соседей по системе или сектору?
3РО печально сказал:
— Сэр, это стандартная процедура при первом контакте, и мне это хорошо известно. Я начал с 873 языков сектора, где расположена Квелла.
— Но ты еще не все языки использовал, не так ли?
— Да, мастер Ландо. Обращения на всех известных мне языках займут не менее четырех стандартных дней, если предельно ускорить процесс.
Ландо вздохнул.
— Я так и думал. Лобот, доставай бластерный резак. Мы сами сделаем дверь.
С мрачным выражением на лице адмирал Хирам Дрейсон сел на край своего стола и начал изучать последнее донесение от полковника Паккпекатта. Запись, присланная с донесением, была драматичной и тревожной.
За несколько секунд до того, как Странник атаковал блокирующие его корабли и скрылся, Дрейсон заметил, как в передней части корабля появились шесть круглых выпуклых объектов. Дрейсон предположил, что это аккумуляторные узлы или лучевые батареи. В носу корабля вспыхнул яркий голубой свет.
Через секунду луч энергии, вылетевший из одного узла, разрезал кессон, соединявший «Леди Удачу» и Странника. Два других луча ударили по переоборудованному сторожевому кораблю «Каури», несущему генератор гравитационного поля. Включенный генератор взорвался, выведя из строя машинное отделение «Каури».
Как только гравитационное поле было ослаблено, Странник пришел в движение, и через полминуты ушел в гиперпространство.
Окончательный счет за этот контакт: один дрон-разведчик уничтожен. Один сторожевой корабль выведен из строя, шесть членов его экипажа погибли, двадцать ранены. «Леди Удача» возвращена во внешний док «Славного», поврежден только ее воздушный шлюз. Цель ушла… И что особенно тревожило Дрейсона: среди обломков кессона нашли перчатку от скафандра. Перчатка с правой руки человека, размера Ландо… По крайней мере, теперь было ясно, как расположено вооружение Странника. Вряд ли он способен вести огонь более чем по шести целям одновременно. Эта информация может оказаться полезной при следующей попытке захватить Странника.
Но сначала Паккпекатт должен еще его найти.
Дрейсон внимательно изучал составленный план преследования. Три корабля — «Славный», «Молния» и «Мародер» должны были разместить сенсорные маяки на последнем курсе Странника, а потом выйти за пределы действия их сенсоров и ждать сигнала обнаружения.
Точность, с какой был расписан план, не маскировала его слабости — шансы обнаружить Странника таким путем были ничтожно малы. Ведь Странник мог, выйдя из гиперпространства, совершить прыжок в новом направлении, или он мог не выходить до самого Ядра. «Нет, единственный реальный шанс поймать его зависит от тебя, Ландо. Помоги нам найти его и тебя заодно». Но не в характере Дрейсона было бросать тех, кто по его вине оказался в опасности.
Обычаи сенатского Совета Безопасности не отличались от обычаев учреждений, которые ему подчинялись. Совет собирался на закрытые сессии в защищенном силовым полем помещении глубоко в подземелье старого императорского дворца. Его окружала такая секретность, что слова «заседание Совета Безопасности» стали символом чего-то особенно секретного и недостижимого для общественности.
Даже Дрейсон находил сложным связаться с Советом, чтобы передать сообщение Паккпекатта. И когда он узнал, наконец, об очередном заседании, было уже поздно, чтобы попасть туда.
Генерал Риикан сказал:
— Тема заседания — Тилайконская экспедиция. Вы все получили копии донесения, господа?
Сенатор Крэлл Прэгетт от Эдафы, в настоящий момент председатель Совета, поскреб пальцами череп.
— Экспедиция окончилась неудачей, о чем тут еще говорить?
Риикан напомнил ему:
— Ландо Калриссиан и его группа все еще на борту Странника.
— Но почему вы думаете, что они еще живы? Если Странник проявил к нам враждебность, кто бы им не управлял, разве они не попытались бы избавиться от нарушителей?
— Возможно, их взяли в плен.
Прэгетт спросил: — А что вы думаете о перчатке, найденной в обломках? Я полагаю, она принадлежала Калриссиану.
Риикан пожал плечами.
— Я не знаю, как это объяснить.
Сенатор Кэйр Ток Ноймм спросила:
— Я так поняла, что перчатка не была повреждена, и на ней не было крови?
— Да, на ней не было ни крови, ни повреждений.
Она кивнула.
— В таком случае, эта перчатка не кажется мне причиной, чтобы бросать Ландо и его помощников на произвол судьбы.
Сенатор Амманамм, представлявший планету Б’Дасс, сказал:
— Но что мы можем сделать для них? Разумеется, кроме того, что сенатор Ноймм предложит всем помолиться за них Звездной Матери.
Смех за столом был весьма прохладным, но глаза сенатора Ноймм были еще холоднее.
— Ставкой здесь являются две жизни — жизни верных друзей Новой Республики. И дроиды также представляют немалую ценность — оба этих дроида принимали активное участие в борьбе за будущее Новой Республики. Я сомневаюсь, есть ли еще где-то в Галактике столь же известные дроиды. И столь же любимые…
Сенатор Прэгетт резко сказал:
— Если они так важны для Новой Республики, они должны были находиться в музее, вместе с другими реликвиями Восстания.
Сенатор Лиллэйд спросил:
— И вместе с Люком Скайуокером, которому они принадлежат? Я согласен с госпожой Ноймм. Я не хочу, чтобы эти герои Восстания пропали без вести по нашей вине, потому, что мы не приложили усилий, чтобы спасти их.
Амманамм удивился:
— По нашей вине? Вы что, не прочитали в донесении, как они проникли на этот корабль? Едва ли это «по нашей вине». Генерал, пожалуйста, объясните всем присутствующим, как барон Калриссиан и его помощники вообще оказалась там. Я не помню, чтобы в плане экспедиции было какое-то упоминание о них.
Риикан сказал:
— Генерал Калриссиан представлял штаб флота на этой миссии.
Прэгетт раздраженно заявил:
— Это было бессмысленно. Если бы действовали Хэммакс и его десантники, не было бы этого заседания. Или они захватили бы корабль, или мы послали бы их семьям соболезнования в связи с их гибелью на миссии. Но Паккпекатт позволил этим профанам, этим авантюристам вмешаться, и теперь из-за этого невозможно описать наши потери в профессиональной манере.
Риикан возразил:
— Сенатор, разве из донесения полковника Паккпекатта вы не понимаете, какие выгоды обещает нам успешный захват Странника?
— Генерал, я убежден, что этот корабль заслуживает того интереса, который мы к нему проявляем. Но я не вижу, как оправдать отправку целой эскадры на миссию, успех которой весьма призрачен.
Сенатор Амманамм добавил:
— В связи с неясной обстановкой в Фарлазе, мы могли бы найти лучшее применение для этих кораблей, чем охота за призраком.
Сенатор Ноймм спросила:
— А вы будете приносить извинения лично Люку Скайуокеру? Господин председатель готов выступить в новостях, чтобы объяснить, при каких обстоятельствах пропали эти столь знаменитые фигуры?
Риикан начал:
— Если я могу сделать предложение…
Прэгетт сказал: