«Кровавый курьер», — сказал фанг, и Киру стало совсем невесело.
Договор держался на крови, причем с обеих сторон. Фанги не могли употреблять твердую пищу, а поголовье животных и растений Вары сильно сократилось. Люди взялись решить эту проблему, тем более, содержимое вен коров, овец и кур пришлось фангам по вкусу. Те тоже поставляли людям кровь, но в гораздо меньших количествах, поскольку свою. Лекарства на ее основе оказались панацеей от многих болезней, в том числе ранее считавшихся неизлечимыми. Инъекции не только замедляли процесс старения, но и омолаживали. Однако, если первые особым указом правительства выдавались всем нуждающимся, долголетие и молодость стоили дорого, позволить себе их мог далеко не каждый. А там, где крутятся большие деньги, цветут и воняют коррупция-преступления-теневой бизнес.
Кровавые курьеры — сплошь люди — особый тип бандитов, специализирующийся на похищении фангов. Обычно они прореживали молодняк: ранили, избивали до потери памяти и, связав, отвозили в подпольные лаборатории, где жертва превращалась в «дойную корову», только давала отнюдь не молоко.
Главам прайдов подобное положение дел не нравилось. Соответственно, людские чины тоже пребывали не в восторге. В полиции существовал особый отдел, занимавшийся преступлениями кровопийц и против оных. Службу правоохранителей создали и фанги, только не ладилось у них с раскрытиями: где-то не хватало осведомленности и опыта, где-то вмешивались традиции. Вот как силовая поддержка правоохранители были хороши.
Кир решил, что и на этого фанга напали, посчитав легкой добычей. По идее, двухсотлетний кровосос вполне мог бы оторвать курьеру голову, но мало ли? Вдруг, его опоили или вкололи отраву.
У людей ходило множество баек про проклятия фангов. Якобы, кровопийцы могли влиять на обидчиков ментально и даже сводить с ума. Неизвестно, насколько они были правдивы, но все курьеры были еще теми отморозками: тупыми и злобными машинами для убийства, привыкшими действовать, а не думать. С ними не выходило договориться, их не удавалось убедить сдаться, они никогда не раскаивались в преступлениях, и каждый первый являлся законченным садистом. Бандита следовало вырубить, сковать наручниками и доставить в отдел, а лучше просто убить, чем Кир и занялся, ожидая подкрепления. Откуда же ему было знать, что никто не приедет?
Перестрелка вышла киношной — в лучших традициях вестернов. Курьера он уложил едва ли не последним патроном, но и тот успел попасть. Пуля разворотила Киру ключицу, проникла в грудь и не убила на месте лишь чудом. Кое-как реанимировал его — укусил, забыв спросить согласия, но Кир точно не стал бы выдвигать претензий — и тащил в клинику сам пострадавший фанг. И, естественно, к своим, несмотря на требования Кира доставить его в людскую больницу. После, взвесив все «за» и «против», смирившись с невозможностью встать и уйти, куда вздумается, Кир поблагодарил его и мысленно, и через доктора, тогда же угрожал и сквернословил все время, которое находился в сознании.
Доктор буквально вытащил его с того света, стоически стерпев угрозы, грубость и ругань. Первую неделю Кир помнил плохо, но, когда начал выздоравливать, началось самое плохое. Непривычный к спокойному образу жизни, он попал в самый настоящий ад. Ему позволялось только спать и есть, ни телефона, ни интернета или телевизора в комнате не было, мозг буквально взрывался от недостатка информации. Кир обвинял фангов в похищении, предполагал всякую гадость и даже пытался бежать.
Лечил доктор тоже совершено иначе, нежели людские врачи. Порой, казалось, он понятия не имел, как обращаться с человеком, потому считал Кира кем-то вроде очень хилого и на голову ущербного фанга. Никакой системы, ни одного прогноза, кроме: «Месяц, может, чуть дольше, но у своих вы не встанете и в течение трех». Перевязок Киру не делали и постоянно сдирали кровавую корочку с раны, промывая ее фангской кровью. Так продолжалось долго. Невыносимо долго. А потом… Кир успокоился, и оказалось, мир вовсе не стремился погибнуть без его кипучей деятельности, а коллеги, начальство и приятели не рвались отыскать и вызволить из плена. Тогда-то доктор и начал с ним говорить нормально и понемногу рассказывать о Варе и соплеменниках.