Глава 2
Перед уходом Кир долго смотрел на свое отражение в большом ростовом прямоугольном зеркале в коридоре и унывал: минус пятнадцать килограмм не казались страшной потерей, гораздо хуже было то, что он лишился именно мышечной массы. Пот начинал лить градом уже через полчаса ходьбы, ноги чуть ли не подгибались в коленях и ныли, словно после марафонской дистанции. Впалые щеки и тени под глазами на фоне этого не беспокоили абсолютно, а вот неприлично отросшие волосы мешались и каждый раз раздражали, попадая под воротник. Какой один сантиметр в месяц, как утверждала одна его приятельница? У Кира за время восстановления наросли все сорок. Теперь он сам напоминал фанга с их модой на длинные прически у мужчин, при чуть ли не полном их отсутствии у женщин. Но, в общем и целом, Кир был абсолютно счастлив. Он уверенно стоял на ногах и, наконец, намеревался выбраться из клиники.
— Мне будет не хватать наших разговоров, — доктор вошел в комнату абсолютно бесшумно, как и всегда, сел на пластиковую табуретку у кровати, на которой больше никто не лежал, и уставился в точку перед собой, задумавшись.
— Мне тоже, — ни разу не покривив душой, ответил Кир.
— Но навещать меня вы, конечно, не станете, — не упрек, констатация, но от нее у Кира стало немного муторно на душе.
Благодарность — не то чувство, которое стоит испытывать по отношении к фангу. Благодарность — одна из основных привязанностей, используемых фангами, чтобы привязать к себе человека. Именно на благодарности попадается до сорока процентов будущих доноров, если верить статистике. Вот только сложно ее не испытывать по отношению к тому, кто спас тебе жизнь. Даже немного зная повадки и склонность к манипуляции у фангов.
Кир повел плечом и не стал отвечать. Воспринимать фанга приятелем и заглядывать к нему на огонек, чтобы поболтать?.. Нет, Кир не сумел бы измениться настолько сильно. А кроме того, не желал разочаровываться. Кровопийца есть кровопийца. Нанося время от времени визиты, нет-нет, а напорешься однажды на прихворнувшего собеседника, который очень голоден и… нет, не требует, не умоляет, не просит, даже не вздыхает, но в какой-то момент самому захочется обнажить запястье и протянуть руку. И, самое паскудное, кровопийца будет благодарен, тактичен, никогда не попросит снова. Ты сам вернешься, чтобы предложить. Так и становятся донорами.
— Я готов поклясться не заводить разговоров о крови.
— Нет.
Пусть доктора он зауважал, но поддерживать с ним дружеские отношения Кир не смог бы. Да и возможно ли такое для человека, прошедшего конфликт?
— Любая моя помощь, Кирилл. Даже не сомневайся. Только доберись до этого дома.
Таких слов Кир не ожидал, отвернулся от зеркала, взглянул в чуть уставшее юное лицо фанга и не успел озвучить вопрос.
— Долг крови, — опередил тот. — Ты спас моего ребенка.
Кир хотел сказать, что доктор спас его самого, что они квиты, но вовремя прикусил язык. Потомство считалось у фангов чуть ли не священным, а потому, если несостоявшаяся жертва кровавого курьера действительно связана с доктором общей кровью, его долг перед Киром огромен и не исчисляется единожды спасенной жизнью. Что есть жизнь человека в сравнении с жизнью фанга, если ты сам фанг и есть?
— Ясно.
— Любая услуга кроме убийства, — все-таки уточнил доктор.
Кир кивнул и вежливо попрощался, попросив себя не провожать. По коридору он шел в одиночестве. Здание не пустовало, но ни один фанг не попался ему на глаза. Кир шел, задаваясь вопросом, кто же такой доктор на самом деле и сколько ему настоящих лет, если его сыну точно несколько столетий? Выходило, Кира лечил едва ли не глава одного из московских прайдов?
«Сильно!» — так сказал бы напарник… теперь, скорее всего, бывший.
Древний фанг, помогающий сотруднику полиции, — чем могла обернуться подобная честь, задумываться не хотелось, но приходилось. С каждым шагом, отдаляющим его от комнаты, Кир все больше убеждался в том, что начальство, сослуживцы и родные на время болезни забыли о нем не просто так. И еще тот вопрос, как встретят.
Только в сестре он не сомневался: Лерка не осудит, не отвернется, даже не упрекнет. С ней Киру очень повезло. После завершения конфликта она терпела его полгода, а Кир тогда был совсем неадекватный: полагал, будто правительство предало человечество, заключив договор с врагами, и глушил тоску по убийству фангов любой крепкой выпивкой, до какой мог дотянуться. Почему не стал законченным алкоголиком? Сам удивлялся до сих пор. Однако через пять месяцев беспробудной пьянки Кир встал в семь утра, умылся, побрился, оделся в чистое и пошел в полицию устраиваться на работу. Взяли без проволочек и бюрократической волокиты. Ветеранов конфликта приказом сверху обязывали брать на полицейские и военные должности даже при отсутствии дипломов, аттестатов и образования вообще.