- А если мое золото заржавеет? - спросил Чиун.
- Ты же знаешь, что золото не ржавеет. Как я и обещал, оно в полной безопасности.
Мастер Синанджу насупился.
- Ты достанешь каждую унцию, иначе никогда не найдешь покоя, - сурово сказал он.
- Ладно, - беззаботно отозвался Римо.
- И все пропавшее из моей доли золото придется на твою долю.
- Справедливо.
- И все пропавшее золото из доли Смита тоже возместишь ты. Конечно, если Смит не заметит, то это золото будет моим.
Римо заморгал.
- Как ты можешь?..
Трясущимся пальцем Чиун указал на плещущиеся воды пролива.
- Не раздумывай. Плыви. Мне невыносима сама мысль о том, что золото Дома Синанджу лежит на дне этой варварской бухты.
- В следующий раз положишь его в банк.
- Ха! Банки ненадежны.
- Почему?
- Они с улыбкой берут и деньги, и твое золото и обещают все сохранить. Но когда ты требуешь свое имущество обратно, лгут и оправдываются.
Римо, казалось, сильно удивился.
- Они никогда не возвращают тебе твои собственные деньги - всегда чьи-то еще.
Римо рассмеялся и направился к воде. Гневно размахивая руками, Чиун последовал за ним.
Когда они подошли к берегу, мастер заметил на лице ученика довольную улыбку.
- О чем ты думаешь? - поинтересовался он.
Римо достал из кармана сделанный в полиции рисунок и осторожно развернул его.
- Я знаю, как выглядит моя мать. Она разговаривала со мной.
- Обычная иллюзия.
- Нет. Голландец неплохо создает иллюзии, но он не способен создавать их в соседнем штате. Это была она. Я не знаю ее имени, но знаю ее лицо и голос. Это первый шаг. И мой отец где-то здесь - кто бы он ни был. - Римо снял туфли. - И я его найду.
- Не слишком-то надейся, - предупредил Чиун.
Римо оторвал взгляд от рисунка.
- Кажется, ты слишком рьяно отстаивал эту чепуху насчет отцовства Смита. Почему?
Мастер пожал плечами.
- Ошибался. Так же, как ошибся ты, отослав этого юнца.
- Думаешь, он мой сын?
- Вылитый ты.
Римо пожал плечами.
- Под камуфляжной раскраской трудно разобрать.
- Я заметил, что ты не захотел ее стереть, чтобы ненароком не узнать правду.
- А может быть, я не хочу!..
Чиун улыбнулся.
- Ты хороший отец, Римо Уильямс. Даже несмотря на то, что в прошлом к тебе относились с вопиющим небрежением.
Ученик подал мастеру сложенный рисунок и, не говоря ни слова, скользнул в воду. Она поглотила его без малейшего всплеска, через мгновение не осталось даже следов его присутствия.
Где-то на дороге тронул с места автомобиль.
Вслушиваясь в затихающий шум мотора, мастер Синанджу стоял и смотрел на воду, на его увядшем лице читалось беспокойство.
Позади в синем небе медленно таяли пурпурные птеродактили.
Глава 36
В этот же день Большой Дик Бралл без предупреждения появился в "Липпинкот сэйвингз бэнк". Так обычно и действовало ФНУ - без предупреждения. Чтобы никто не успел спрятать документы, подменить их или еще как-нибудь смошенничать.
Проходя через солидный вестибюль банка. Большой Дик вертел головой из стороны в сторону, уверенный в себе, как только может быть уверен в себе человек, работающий на федеральное правительство и имеющий свежую смену белья. Подойдя к кабинету директора, он представился:
- Ричард Бралл, ФНУ Я хочу видеть Джереми Липпинкота.
- Вам назначена встреча? - спросила секретарь.
- Нет, но мы это исправим, - ответил Большой Дик.
- Как мне доложить мистеру Липпинкоту, по какому вы вопросу?
- Счет Фолкрофтской лечебницы и дело о двенадцати миллионах долларов.
Секретарша по селектору тут же сообщила эту информацию Джереми Липпинкоту.
Усиленный динамиком голос Липпинкота звучал раздраженно.
- Что за черт! Я уже объяснялся насчет этой ошибки с ФНУ. Дважды. Почему они мне надоедают, присылая все новых и новых людей?
- Потому что, - рявкнул в микрофон Большой Дик Бралл, - ФНУ ничего не принимает на веру и не берет пленных!
- Сэр! Туда нельзя! - запротестовала секретарша.
Но Большой Дик все-таки проложил себе дорогу в кабинет директора банка. Переступив порог, он увидел за письменным столом Джереми Липпинкота. Банкир ошеломленно взирал на вошедшего, сырая морковка торчала из его пушистых розовых лапок.
Мужчины ели друг друга глазами ровно тридцать секунд, которые обоим показались вечностью. Затем Липпинкот с виноватым видом проглотил откушенный кусочек морковки.
Выпустив наружу содержимое своего мочевого пузыря. Большой Дик Бралл потерял сознание.
Очнулся он спустя несколько часов в больнице, в присутствии команды докторов и своего непосредственного начальника, который выглядел весьма раздраженным.
- Вам придется объясниться, Бралл.
Большой Дик постарался так и сделать.
- Это был большой пушистый кролик. Он преследует меня вот уже несколько дней и все время бьет в барабан. Мне кажется, я ему не нравлюсь.
- Мне позвонила Всемогущая. Она очень мной недовольна. В свою очередь, я очень недоволен вами. Видимо, вы вопреки инструкции наложили арест на частную клинику, ухитрившись поссорить нас с УБН, ФАЧС и Бог знает с кем еще!
Большой Дик Бралл посмотрел на свои голые ноги, торчащие из-под простыни.
- Кголик укгал мои туфли! - тоненьким голоском пропищал он. - А птегодактили съели мои бумаги.
- Конечно, конечно, - стал успокаивать его один из врачей. - Только не надо все время повторять это. Мы все это уже слышали, когда вы были без сознания. Вам надо отдохнуть.
- Дикки хочет домой! - детским голоском пролепетал Бралл.
- Пока что это невозможно. Собственно, мы собираемся поместить вас в такое место, где знают, как обращаться с людьми, которые видят розовых кроликов и пурпурных птеродактилей.
Большой Дик тупо посмотрел на говорящего.
- Да, да. Это замечательное место, и не очень далеко отсюда. Возможно, вы о нем слышали. Это Фолкрофтская лечебница.
Большой Дик Бралл открыл рот, чтобы закричать, но сумел издать только мышиный писк. И ему тут же вкатили инъекцию.