— И что, он ни разу не хотел увидеться с нами? — спрашивает Оля.
— Только первый год всё просил увидеться, снова просил прощения. Но после того как уехал, ни слова, ни весточки. А то, что родилась Поля, он даже не знает.
Я обнимаю маму, уткнувшись в её плечо. Слёзы медленно стекают по моим щекам, а Оля прерывает молчание:
— Так, фамилия у нас твоя. Про Польку он не знал, ты родила её в разводе. А я? Он от меня отказался? — глядя маме в глаза, спрашивает сестра.
Мама молчит, опустив глаза. Оля берёт её за руку и сжимает её пальцы.
— Мам? Пожалуйста, для меня это важно?
— Нет. Я оформила новое свидетельство о рождении уже на свою фамилию, заявив, что первое было утеряно, — говорит мама и слёзы стекают по её щекам. — Прости меня, Оленька.
Олька обнимает маму с другой стороны, а я глажу её по спине успокаивая.
— Имя его, хотя бы, можно узнать? — мама опускает глаза и сжимает губы. — Мам? Я должна знать, действительно ли отца адвокат мне написал.
Оля ждёт ответ, внимательно всматриваясь в её лицо.
— Сергей Борисович Нейман.
— Что?! — чуть ли не кричу я. — О, Боже! Этого не может быть! Ты шутишь? — У меня начинается истерический смех сквозь слёзы.
Оля с мамой шокированы моей реакцией. Они обе на меня смотрят, расширив глаза. Я смеюсь, закрыв ладонями лицо, не в силах остановиться. Олька подходит ко мне и встряхивает за плечи.
— Полька, ты чего? С ума сошла что ли?
Я смотрю на неё и никак не могу успокоиться. Как может за три дня произойти столько в жизни совпадений? Это просто уму непостижимо! «Наш новый управляющий Даниил Сергеевич Нейман! Это невероятно! Учился в Германии, эмигрировал в детстве. Так он ещё и "сын" моего отца?!!» Я мотаю головой и не могу остановить истерический смех.
— У меня на работе новый управляющий. В понедельник выходит, — я смеясь, смотрю на Ольку. — Ты не поверишь. Даниил Сергеевич Нейман.
У Ольки расширяются глаза и падает челюсть. Я перевожу взгляд на маму, она побледнела, а руки дрожат. Мне становится её так жалко, что у меня сжимается сердце. Я думаю о том, что она сейчас переживает, вспоминая всё. Ведь за всю жизнь она так и не смогла больше полюбить и выйти замуж. Нет, ухажёры и желающие были, ведь она у нас красавица, но она так ни с кем и не сблизилась. А когда мы выросли, то уже привыкла быть одна. Как она сказала, что ей поздно уже привыкать к чужому мужчине. Я обнимаю её и целую в висок.
— Мам, не переживай. Я большая девочка и справлюсь с этим, — смотрю на сестру. — Пусть Оля встретится с отцом, если хочет. Я не буду. Я не хочу видеть своего несостоявшегося папашу.
— Все люди совершают ошибки, Поля. Тем более, про тебя он даже не знал. Нельзя столько лет обиду таить, нужно уметь прощать, — строго смотрит на меня сестра.
— Но про тебя-то знал? Спокойно взял и уехал. Ещё и чужого ребёнка усыновил! И за двадцать пять лет ни одной весточки! — возмущаюсь я. — Хотел бы тебя видеть, добился бы прощения у мамы! — возражаю я ей. — А так поджал хвост и под другой юбкой спрятался. Всё, тема закрыта! Не хочу его видеть!
Мы все сидим минут пять и молчим, не зная, что сказать друг другу.
— Ладно, мы поедем. Поздно уже, — Оля потирает руки о коленки в джинсах, встаёт и целует маму.
Мы с мамой провожаем Олю с Денисом и племянниками и ни слова больше не говорим эту на тему. Я веду себя так, будто ничего не случилось, будто не было этого разговора. Да и мама не поднимает больше эту тему.
Ложусь в кровать и беру телефон. Весь день я была занята и не читала даже сообщения.
20.45 Кирилл: Привет! Как у тебя дела?
Я: Привет! Нормально
21.30 Иринка: ты где пропала?
Я: семейный ужин был.
Кирилл: Классно танцуешь!
Я: спасибо
Кирилл: давай повторим?
Я: может быть.
Идёт вызов от Кирилла, я поднимаю трубку.
— Ещё не спишь?
— Нет, но собираюсь, — отвечаю я.