— Даниил Сергеевич, приветствую! — жмут друг другу руки.
— Добрый вечер, Аркадий Владимирович. Всё готово?
— Готово! — отвечает он.
Идём за ним по шершавому асфальту. Подходим к белой с красными полосами сияющей "Цессне".
— Ты шутишь, наверное? Я на этом не полечу, — показываю я рукой на маленький самолёт.
— Почему? — удивлённо спрашивает Даниил.
— Никогда не летала на таких. Только на лайнерах, но на них не страшно, — расширяю я глаза. — А тут как в картонной коробке.
Даниил смеётся и берёт меня за руки.
— Закрой глаза, — я с укором смотрю на него. — Закрой, пожалуйста, глаза.
Я слушаюсь его и закрываю глаза. Он подходит ближе и обнимает меня за плечи, прижав к своей груди. Я замираю, а Даниил наклоняет голову к моему уху и тихо говорит:
— Страшно? — мне становится спокойно в его руках, и я расслабляюсь. — Со мной страшно?
— Нет, — еле слышно шепчу я.
А в голове проносится: «Как он это делает? Почему, как только он меня обнимает, я становлюсь спокойной и послушной?» Даниил берёт меня за руку и помогает сесть в кабину, потом запрыгивает с другой стороны на место пилота.
— Надень, — показывает он на наушники и помогает мне пристегнуться. — У нас есть сорок минут со взлётом и посадкой до захода солнца.
— Ты сам?
Даниил смотрит на меня и улыбается.
— Не бойся, Золушка, у меня больше семисот часов налёта. Я эту ласточку знаю как родную, — он заводит двигатель.
— Она твоя?
— Мы с ней уже почти семь лет вместе.
— Сейчас расплачусь. Что ж ты не расцеловал её при встрече, — с иронией говорю я.
— Ты всегда такая язва?
— Нет, только с теми, кто меня бесит, — складываю руки на груди, а он смеётся в ответ.
— Ты сейчас похожа на ревнивую жену, — продолжает улыбаться, трогаясь и разгоняя самолёт.
Самолёт набирает скорость, и я чувствую, как мы плавно отрываемся от земли, поднимаясь выше и выше. У меня всё сжимается внутри, в животе тревожно щекочет, а в ногах чувствую слабость. Смотрю в окно, и у меня дух захватывает. Вот уже город под нами, река, набережная, огромный современный стадион, чуть дальше второй старый.
— Ты как? — спрашивает Даниил. — Не страшно?
— Нет, — мотаю я головой. — Очень красиво, — улыбаюсь, поворачиваясь к нему.
Даниил смотрит на приборы, потом на монитор. Делает поворот, сильно наклонив самолёт на правый бок.
— О-о-о! — вздыхаю я улыбаясь.
Всё внутри у меня переворачивается и замирает. Это очень захватывающе. Кровь стучит в висках от всплеска адреналина. Сердце гулко бьёт в грудь. Я наклоняю голову к окну и смотрю на город под нами. Солнце уже совсем низко над городом, но не для нас. Его лучи проникают через облака, пронизывая их насквозь и разливаясь в них золотистым светом. Эти золотые облака очень красиво контрастируют с голубым небом. Двадцать минут полёта и ощущения свободы — просто непередаваемые эмоции восторга. Очень волнительные, непривычные ощущения отдаются трепетом во всё теле, чувствую в ногах слабость.
— Для первого раза, думаю, хватит, — усмехается Даниил. — Возвращаемся. Скоро посадка.
Меньше, чем через десять минут мы приземляемся. Даниил меня ловит, когда я выпрыгиваю из кабины на своих шпильках, и задерживает в своих руках, крепко обняв за талию.
— Тебе понравилось? — спрашивает он, глядя мне в глаза.
— Понравилось очень, — с лёгкой улыбкой отвечаю. — Спасибо.
Даниил пристально смотрит в мои глаза, потом вздыхает.
— Пойдём, — он отпускает меня и берёт за руку.
Я иду, но ноги меня не слушаются. Они словно тряпичные после полёта. Даниил замечает, что мне трудно идти и останавливается.
— Подожди. Давай помедленнее, — говорю я. — У меня после… от волнения, наверное, — я улыбаюсь.
— Господи! Как вы вообще ходите на этих шпильках! — Даниил неожиданно подхватывает меня на руки и несёт к машине.
— Отпусти меня сейчас же! Блин, да что ж такое?! Отпусти! — я стукаю его кулачком в грудь. — Я сама могу идти!
Мы подходим к машине и он ставит меня на ноги.
— Почему все меня хватают на руки?!
— Все? Кто тебя ещё носит на руках? — он с ухмылкой смотрит на меня, а я молчу, опустив глаза. — Кирилл?
— Не твоё дело, — выпаливаю я сердито.
— Ну и как? — он упирается ладонью в машину, прижав меня к ней. — Как он целует тебя? Тебе нравиться, как он целует?
— Не твоё дело! Оставь меня в покое! — я негодую и пытаюсь убежать от него, но он второй рукой тоже перекрывает мне путь отхода. — Ненавижу тебя! Отпусти!
Я упираюсь в его грудь руками, пытаясь оттолкнуть от себя.